Ограничения свободы совести и вероисповедания. Пределы права на свободу совести и вероисповедания в правовом демократическом государстве. Российское законодательство о свободе совести и вероисповедания
При характеристике отношения человека к религии в ст. 28 Конституции РФ помимо понятия «свобода совести» употребляется и термин «свобода вероисповедания». А в нормах международного права, в частности, в ст. 18 Всеобщей декларации прав человека, ст. 9 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и других актах – «свобода религии».
Понятие «свобода вероисповедания» поставлено в ст. 28 Конституции РФ как однопорядковое «свободе совести», но не равнозначное ей. 4 В ст. 52 Конституции СССР 1977 г. понятие «свобода совести» в значительной степени было равнозначным понятию «свобода вероисповедания». Данная статья гарантировала свободу совести, т.е. право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы или вести антирелигиозную пропаганду. То же самое повторяется и в ст. 50 Конституции РСФСР 1978 г. Но при изменении данной Конституции 15.12.1990 г. уже указывается, что гарантируется «свобода совести и вероисповеданий». Закон РСФСР от 25 декабря 1990 г. назывался «О свободе вероисповеданий».
Это связано, прежде всего, с религиозной многообразностью, исторически сложившейся на территории нашего государства. Православие, католичество, протестантство, иудаизм, ислам, буддизм, а также различные секты данных и иных религий, имеющие своих приверженцев, представляют собой конкретные вероисповедания. Приобщение человека к конкретному вероисповеданию составляет реализации свободы вероисповедания. 5
Свобода вероисповедания означает право человека на выбор религиозного учения и беспрепятственного отправления культов и обрядов в соответствии с этим учением. Данная свобода [вероисповедания], таким образом, по своему содержанию уже первой. В субъективном смысле, то есть как право человека, равнозначным является понятие свободы религии. 6
В свободе вероисповедания можно выделить такие составляющие, как: равноправие всех религий и верующих всех исповеданий и их равенство перед законом, недопущение дискриминации по религиозному признаку, право исповедовать любую религию, право отправлять религиозные обряды, право менять религию.
Свобода вероисповедания равнозначна свободе религии, религиозной свободе. Свобода вероисповедания предполагает не только свободную деятельность религиозных объединений различных конфессий, действующих в соответствии с законом, но и индивидуальное право каждого свободно выбирать любую религию, принадлежать к любой конфессии, выбирать, иметь, менять, распространять и выражать любые религиозные взгляды, участвовать в религиозных богослужениях и обрядах, а также не исповедовать никакой религии. Как справедливо указывают М.В. Баглай и В.А. Туманов: «В субъективном смысле, то есть как право человека, понятия свободы вероисповедания и свободы религии равнозначны, но последнее означает также право на существование всех религий и возможность каждой из них беспрепятственно проповедовать свое вероучение. Однако очень часто все указанные термины употребляются как идентичные». 7
В целях унификации терминологии и приведения отечественного законодательства в соответствии с требованиями международного права, было бы возможным использовать в Конституции РФ и отечественном законодательстве термин «свобода религии».
Можно сделать вывод, что свобода совести соотносится со свободой вероисповедания как родовое и видовое понятия, как общее и частное. Свобода вероисповедания есть лишь элемент свободы совести, поскольку к свободе вероисповедания относится свобода выбора религии и свободы отправления религиозных обрядов. Свобода совести и вероисповедания предполагает, что никакая власть – ни государство, ни духовенство той или иной религии – не вправе вмешиваться в религиозную жизнь человека. 8
Подводя итог первой главе, отметим, что человеческая личность имеет право на религиозную свободу. Эта свобода состоит в том, что все люди должны быть свободны от принуждения со стороны как отдельных лиц, так и социальных групп, а также любой человеческой власти, дабы благодаря этому в религиозных вопросах никого не заставляли действовать против своей совести и не препятствовали действовать в должных пределах согласно своей совести: как в частной, так и в общественной жизни, как в одиночку, так и в сообществе с другими людьми. Но пользуясь религиозной свободой, необходимо соблюдать нравственный принцип личной и социальной ответственности; гражданское общество имеет право защищать себя от злоупотреблений, которые могут возникнуть под предлогом религиозной свободы, и потому обеспечение такой защиты является делом гражданской власти. На гражданскую власть возлагается и первостепенная обязанность охранять и поддерживать религиозную свободу справедливыми законами и другими подходящими средствами, а также обеспечить условия, благоприятствующие развитию религиозной жизни. 9
1. В Российской Федерации гарантируются свобода совести и свобода вероисповедания, в том числе право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, совершать богослужения, другие религиозные обряды и церемонии, осуществлять обучение религии и религиозное воспитание, свободно выбирать и менять, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними, в том числе создавая религиозные объединения.
Иностранные граждане и лица без гражданства, законно находящиеся на территории Российской Федерации, пользуются правом на свободу совести и свободу вероисповедания наравне с гражданами Российской Федерации и несут установленную федеральными законами ответственность за нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях.
2. Право человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания может быть ограничено федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов человека и гражданина, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
3. Установление преимуществ, ограничений или иных форм дискриминации в зависимости от отношения к религии не допускается.
4. Граждане Российской Федерации равны перед законом во всех областях гражданской, политической, экономической, социальной и культурной жизни независимо от их отношения к религии и религиозной принадлежности. Гражданин Российской Федерации в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой .
(см. текст в предыдущей редакции)
5. Никто не обязан сообщать о своем отношении к религии и не может подвергаться принуждению при определении своего отношения к религии, к исповеданию или отказу от исповедания религии, к участию или неучастию в богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях, в деятельности религиозных объединений, в обучении религии. Запрещается вовлечение малолетних в религиозные объединения, а также обучение малолетних религии вопреки их воле и без согласия их родителей или лиц, их заменяющих.
6. Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе сопряженное с насилием над личностью, с умышленным оскорблением чувств граждан в связи с их отношением к религии, с пропагандой религиозного превосходства, с уничтожением или с повреждением имущества либо с угрозой совершения таких действий, запрещается и преследуется в соответствии с федеральным законом. Проведение публичных мероприятий, размещение текстов и изображений, оскорбляющих религиозные чувства граждан, вблизи объектов религиозного почитания запрещаются.
7. Тайна исповеди охраняется законом. Священнослужитель не может быть привлечен к ответственности за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди.
1. В Российской Федерации гарантируются свобода совести и свобода вероисповедания, в том числе право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать и менять, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними. Иностранные граждане и лица без гражданства, законно находящиеся на территории Российской Федерации, пользуются правом на свободу совести и свободу вероисповедания наравне с гражданами Российской Федерации и несут установленную федеральными законами ответственность за нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях. 2. Право человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания может быть ограничено федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов человека и гражданина, обеспечения обороны страны и безопасности государства. 3. Установление преимуществ, ограничений или иных форм дискриминации в зависимости от отношения к религии не допускается. 4. Граждане Российской Федерации равны перед законом во всех областях гражданской, политической, экономической, социальной и культурной жизни независимо от их отношения к религии и религиозной принадлежности. Гражданин Российской Федерации в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой. (вред. Федерального закона от06.07.2006№ 104-ФЗ) 5. Никто не обязан сообщать о своем отношении к религии и не может подвергаться принуждению при определении своего отношения к религии, к исповеданию или отказу от исповедания религии, к участию или неучастию в богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях, в деятельности религиозных объединений, в обучении религии. Запрещается вовлечение малолетних в религиозные объединения, а также об учение малолетних религии вопреки их воле и без согласия их родителей или лиц, их заменяющих. 6. Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе сопряженное с насилием над личностью, с умышленным оскорблением чувств граждан в связи с их отношением к религии, с пропагандой религиозного превосходства, с уничтожением или с повреждением имущества либо с угрозой совершения таких действий, запрещается и преследуется в соответствии с федеральным законом. Проведение публичных мероприятий, размещение текстов и изображений, оскорбляющих религиозные чувства граждан, вблизи объектов религиозного почитания запрещаются. 7. Тайна исповеди охраняется законом. Священнослужитель не может быть привлечен к ответственности за отказ отдачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди. Пункт 1 I. Право на свободу совести является исторически первым правом, которое было провозглашено в качестве неотъемлемого, естественного права человека2. Идеи веротерпимости высказывали еще древние философы. Так, Tep- туллиан утверждал, что «религия должна быть приемлема добровольно, а не по насилию»3. Прочное теоретическое обоснование свобода совести получила в научных трудах Дж. Локка, который отрицал всякое вмешательство государства в область веры. Впервые право на свободу совести было законодательно закреплено в английских биллях о религиозной свободе (XVIII в.). Содержание права на свободу совести раскрыто в ряде международных актов, в том числе в ст. 18 Всеобщей декларации прав человека от 10.12.1948 и ст. 18 Международного пакта о гражданских и политических правах, согласно которым право на свободу мысли, совести и религии включает свободу иметь, принимать либо менять религию или убеждения по своему выбору и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком, в отправлении культа, выполнении религиозных и ритуальных обрядов и учений. Нормы действующего законодательства РФ предусматривают термин «право на свободу совести и свободу вероисповедания». В соответствии со ст. 28 Конституции РФ и комментируемым пунктом в содержание данного субъективного права входят следующие правомочия: выбирать, иметь и менять религиозные и иные убеждения. В данном случае речь идет о религиозном самоопределении личности, которое является гарантией плюрализма, присущего демократическому обществу (п. 42 решения ЕСПЧ от 24.02.1997 по делу «Бессарабская церковь против Республики Молдова»), Так, каждый вправе быть верующим, атеистом, агностиком; вправе менять свои убеждения, основываясь на праве свободного выбора убеждений; распространять религиозные и иные убеждения (например, путем проповеди, публикаций в СМИ); действовать в соответствии с религиозными и иными убеждениями (например, совершать религиозные обряды и (или) участвовать в них; соблюдать предусмотренные внутренними установлениями религиозных организаций запреты в отношении питания, внешнего вида, поведения, право распорядиться о погребении своего тела с учетом своих религиозных воззрений); исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой религии. Специфический термин «исповедовать религию» тождественен, как представляется, правомочиям «распространять религиозные убеждения» и «действовать в соответствии с религиозными убеждениями». Вышеуказанные правомочия осуществляются свободно, т.е. по собственному усмотрению правообладателя. Принуждение к осуществлению таких правомочий не допускается (см. комментарий к п. 5 настоящей статьи). Вместе с тем некоторые из данных правомочий могут быть ограничены в установленном порядке (см. комментарий к п. 2 настоящей статьи). Некоторые авторы пытаются разграничить право на свободу совести и право на свободу вероисповедания. Например, А.Е. Себенцов трактует право на свободу совести как принадлежащее каждому право на свободу выбора своего отношения к религии, в том числе право быть верующим или неверующим, право выбирать, иметь, менять свои убеждения относительно религии; право на свободу вероисповедания, по мнению того же автора, представляет собой право человека свободно следовать своим религиозным убеждениям, выполнять вытекающие из них ритуалы, обряды, открыто заявлять о своей вере (исповедовать веру)4. Право на свободу совести и свободу вероисповедания может быть реализовано каждым человеком как индивидуально (путем молитвы, поста и т.д.), так и совместно с другими (например, путем участия в создании религиозного объединения; участия в богослужебной, благотворительной и иной деятельности религиозного объединения). 2. Примерный перечень полномочий, составляющих содержание права действовать в соответствии с религиозными и иными убеждениями (исповедовать свою религию), приведен в ст. 6 Декларации Генеральной Ассамблеи ООН о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений от 25.11.1981 и включает следующие свободы: «а) отправлять культы или собираться в связи с религией или убеждениями и создавать и содержать места для этих целей; b) создавать и содержать соответствующие благотворительные или гуманитарные учреждения; c) производить, приобретать и использовать в соответствующем объеме необходимые предметы и материалы, связанные с религиозными обрядами или обычаями или убеждениями; d) писать, выпускать и распространять соответствующие публикации в этих областях; e) вести преподавание по вопросам религии или убеждений в местах, подходящих для этой цели; f) испрашивать и получать от отдельных лиц и организаций добровольные финансовые и иные пожертвования; g) готовить, назначать, избирать или назначать по праву наследования соответствующих руководителей согласно потребностям и нормам той или иной религии или убеждений; h) соблюдать дни отдыха и отмечать праздники и отправлять обряды в соответствии с предписаниями религии и убеждениями; i) устанавливать и поддерживать связи с отдельными лицами и общинами в области религии и убеждений на национальном и международном уровнях». 3. В соответствии с комментируемым пунктом «в Российской Федерации гарантируются свобода совести и свобода вероисповедания». Данная норма соответствует положению ст. 28 Конституции РФ, согласно которому «каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания». Соответствующее обязательство Российской Федерации предусмотрено ст. 1,9 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Комментируемое положение означает, что государство, с одной стороны, несет обязанность не препятствовать (без наличия законных оснований) осуществлению права на свободу совести. С другой стороны, государство должно создавать определенные условия для реализации данного права и обеспечивать его защиту. 4. Субъектами права на свободу совести в Российской Федерации являются ее граждане, а также иностранные граждане и лица без гражданства. В силу ч. 3 ст. 62 Конституции РФ иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации. Следует отметить, что согласно буквальному смыслу комментируемого пункта правом на свободу совести и свободу вероисповедания наравне с российскими гражданами пользуются только те иностранные граждане и лица без гражданства, которые законно находятся на территории Российской Федерации. Вместе с тем такое сужение круга правообладателей не соответствует самому существу права на свободу совести и свободу вероисповедания, которое относится к разряду естественных, неотъемлемых прав каждого человека. Соответственно, Конституция РФ гарантирует свободу совести, свободу вероисповедания каждому (ст. 28), в том числе иностранным гражданам и лицам без гражданства, незаконно находящимся на территории Российской Федерации. Так, например, они вправе выбирать, иметь и менять религиозные и иные убеждения, участвовать в совершении религиозных обрядов и т.д. Принадлежащее иностранному гражданину (лицу без гражданства) субъективное право на свободу совести и свободу вероисповедания может быть ограничено федеральным законом. Действующее законодательство РФ устанавливает, в частности, следующие ограничения такого права: иностранные граждане и лица без гражданства не вправе входить в состав учредителей местной религиозной организации (п. I ст. 9 . комментируемого закона); членами (участниками) религиозного объединения могут быть только те иностранные граждане и лица без гражданства, которые постоянно и на законных основаниях проживают на территории Российской Федерации (п. I ст. 8 комментируемого закона); профессиональная религиозная, в том числе проповедническая, деятельность иностранных граждан в религиозной организации может осуществляться лишь по приглашению соответствующей религиозной организации (ст. 20 комментируемого закона); иностранные граждане не могут привлекаться к трудовой деятельности в Российской Федерации в качестве высококвалифицированных специалистов для занятия проповеднической либо иной религиозной деятельностью, включая совершение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, обучение религии и религиозное воспитание последователей какой-либо религии (п. 1.2 ст. 13.2 Закона о правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации). В п. 81 постановления от 05.010.2006 по делу «Московское отделение Армии спасения против России» ЕСПЧ отметил, что «не находит никаких разумных и объективных оправданий» различию в подходах российского законодателя к определению объема прав российских и иностранных граждан «в том, что касается их возможности осуществлять право на свободу вероисповедания через участие в жизни организованных религиозных общин». Как было отмечено выше, субъектами права на свободу совести и свободу вероисповедания могут быть только физические лица. Вместе с тем в решениях ЕСПЧ отмечается, что данное субъективное право, гарантированное ст. 9 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, может осуществляться «от имени верующих церковью или иным религиозным образованием в качестве представителя своих участников» (п. 29 решения ЕСПЧ по делу «Бессарабская церковь против Республики Молдова»; п. 72 постановления ЕСПЧ от 27.06.2000 по делу «Ча’аре Шалом Be Цедек против Франции (Cha’are Shalom Ve Tsedek)»\ п. 2 решения ЕСПЧ от 05.05.1979 по делу «X. и церковь Сайентологии против Швеции» и др.). Пункт 2 I. Согласно комментируемому пункту право человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания может быть ограничено федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в следующих целях: защиты основ конституционного строя; нравственности, здоровья, прав и законных интересов человека и гражданина; обеспечения обороны страны и безопасности государства. Допустимость ограничения субъективных гражданских прав в вышеуказанных целях предусмотрена ч. 3 ст. 55 Конституции РФ. Положение комментируемого пункта базируется на нормах международных актов. Так, согласно п. 3 ст. 18 Международного пакта о гражданских и политических правах свобода исповедовать религию или убеждения подлежит лишь ограничениям, установленным законом и необходимым для охраны общественной безопасности, порядка, здоровья и морали, равно как и основных прав и свобод других лиц. Аналогичная норма предусмотрена п. 2 ст. 9 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой свобода исповедовать свою религию или убеждения подлежит лишь тем ограничениям, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах общественной безопасности, для охраны общественного порядка, здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц. Предусмотренный комментируемым пунктом перечень целей ограничения права на свободу совести и свободу вероисповедания по своему содержанию отличается от аналогичного перечня, установленного вышеприведенными международными актами. С одной стороны, в комментируемом пункте содержатся такие не указанные международными актами цели, как «защита основ конституционного строя», «обеспечение обороны страны» и «обеспечение безопасности государства». С другой стороны, комментируемый пункт не предусматривает возможность ограничения права на свободу совести и свободу вероисповедания «в интересах общественной безопасности» и «для охраны общественного порядка». Европейский Суд по правам человека рассматривает установленный п. 2 ст. 9 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод перечень оснований ограничения свободы вероисповедания как исчерпывающий (п. 75 постановления ЕСПЧ по делу «Московское отделение Армии спасения против России»; п. 86 постановления ЕСПЧ от 05.04.2007 по делу «Саентологическая церковь г. Москвы против России»). В результате ставится под сомнение допустимость предусмотренных российским законодательством ограничений права на свободу совести и свободу вероисповедания в целях защиты основ конституционного строя, обеспе чения обороны страны и безопасности государства. Так, в п. 73 решения от 12.02.2009 по делу «Нолан и К. против России» ЕСПЧ отмечает, что п. 2 ст. 9 Конвенции «не допускает ограничений на основании национальной безопасности». Из этого, согласно позиции ЕСПЧ, следует, что предусмотренные российским законодательством «интересы национальной безопасности не могли служить оправданием» ограничений свободы вероисповедания заявителя. 2. Обратим внимание, что приведенные международные акты допускают ограничение правомочия исповедовать религиозные или иные убеждения. Соответственно, возможность ограничения правомочия выбирать, иметь и менять религиозные и иные убеждения международными актами не предусмотрена. Таким образом, сфера религиозного самоопределения личности не может быть подвергнута каким-либо ограничениям со стороны государства {см. комментарий к п. 2 ст. 4). Так, в п. 23 решения от 12.05.2009 по делу «Масаев против Молдовы» ЕСПЧ отмечает, что «государство не вправе определять то, во что человеку верить, или принимать принудительные меры с целью заставить его изменить свои верования». 3. Европейский Суд по правам человека в своих решениях по делам, связанным с ограничением права на свободу совести, подчеркивает, что «право на свободу вероисповедания... только в исключительных случаях предполагает возможность государства определять, являются ли религиозные верования и используемые для демонстрации этой веры средства законными» (п. 78 постановления ЕСПЧ от 26.10.2000 по делу «Хасан {Hasan) и Чауш (Chaush) против Болгарии»). В решениях ЕСПЧ подчеркивается, что «в осуществлении своей власти регламентирования» в области свободы совести и «в отношениях с различными религиями» государство должно быть «нейтральным и беспристрастным» (п. 44 решения ЕСПЧ по делу «Бессарабская церковь против Республики Молдова».). Таким образом, государство, как правило, должно воздерживаться от оценки существа религии (вероучения) на предмет его соответствия требованиям закона. Однако в исключительных случаях такая оценка все же допустима. Согласно постановлению Конституционного Суда РФ от 30.10.2003 № 15-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона „Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации“ в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы и жалобами граждан С.А. Бунтмана, К.А. Катаняна и К.С. Рожкова» ограничения конституционных прав должны быть необходимыми и соразмерными конституционно признаваемым целям таких ограничений. При этом согласно указанному постановлению «публичные интересы, перечисленные в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, могут оправдать правовые ограничения прав и свобод, только если такие ограничения отвечают требованиям справедливости, являются адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц, не имеют обратной силы и не затрагивают само существо конституционного права, т.е. не ограничивают пределы и применение основного содержания соответствующих конституционных норм». 4. Перечисленные в комментируемом пункте ограничения права на свободу совести и свободу вероисповедания могут устанавливаться исключительно федеральным законом. Данное требование комментируемого пункта логически вытекает из положения п. «в» ст. 71 Конституции РФ, согласно которому регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина находятся в исключительном ведении Российской Федерации. Нормативные правовые акты, не являющиеся федеральными законами, не могут установить упомянутые ограничения. В связи с этим определением Кассационной коллегии Верховного Суда РФ от 15.05.2003 № КАСОЗ-166 был признан недействующим и не подлежащим применению со дня вынесения определения п. 14.3 Инструкции о порядке выдачи, замены, учета и хранения паспортов гражданина Российской Федерации, утвержденной приказом МВД России от 15.09.1997 № 605, в части, исключающей право граждан, религиозные убеждения которых не позволяют показываться перед посторонними лицами без головных уборов, представлять для получения паспорта гражданина Российской Федерации личные фотографии с изображением лица строго в анфас в головном уборе. Верховный Суд РФ указал, что включение в подзаконный акт нормы, обязывающей граждан действовать в противоречии со своими религиозными убеждениями, нарушает их конституционно-правовой статус, не соответствует ст. 55 Конституции РФ и п. 2 ст. 3 комментируемого закона, согласно которым ограничения права на свободу совести и свободу вероисповедания могут устанавливаться только федеральным законом. 5. Ограничения права на свободу совести и свободу вероисповедания (в части правомочия исповедовать религию совместно с другими) предусмотрены, в частности, п. I ст. 9, п. 5 ст. 11 комментируемого закона, согласно которым одним из условий государственной регистрации религиозной группы, не имеющей подтверждения о вхождении в состав централизо- нанной религиозной организации, является наличие выданного органом местного самоуправления документа, подтверждающего существование религиозной группы на территории муниципального образования на протяжении не менее 15 лет. Вместе с тем ЕСПЧ признал данные положения комментируемого закона несоответствующими Европейской конвенции о защите прав чело века и основных свобод, отметив, что «положения о сроках рассмотрения и ожидания, очевидно, находятся в противоречии с обязательствами ОБСЕ о предоставлении религиозным группам юридического статуса хотя бы базового уровня. Формулировка этого обязательства в Венском итоговом документе (принцип 16.3) означает, что конкретная форма юридического лица зависит от правовой системы, но возможность получать какую-нибудь из таких форм жизненно необходима для соответствия принципам ОБСЕ. Отказ регистрировать религиозные группы, не удовлетворяющие данному требованию о 15-летнем сроке, очевидно, нарушает последнее» (постановление ЕСПЧ от 01.10.2009 по делу «Кимля и другие против России»). Пункт 3 В соответствии с комментируемым пунктом установление преимуществ, ограничений или иных форм дискриминации в зависимости от отношения к религии не допускается. Данное положение комментируемого пункта базируется на ч. 2 ст. 19 Конституции РФ, согласно которой запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам религиозной принадлежности. В ст. 136 УК РФ содержится правовое определение дискриминации. Дискриминация - нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям или каким-либо социальным группам. Данная статья УК РФ устанавливает уголовную ответственность за дискриминацию. Запрет дискриминации в зависимости от отношения к религии предусмотрен также международными актами. Так, согласно п. I ст. 2 Декларации о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений от 25.11.1981 «никто не должен подвергаться дискриминации на основе религии или убеждений со стороны любого государства, учреждения, группы лиц или отдельных лиц». В силу ст. 14 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод «пользование правами и свободами, признанными в настоящей Конвенции, должно быть обеспечено без какой бы то ни было дискриминации по признаку пола, расы, цвета кожи, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, принадлежности к национальным меньшинствам, имущественного положения, рождения или по любым иным признакам». Пункт 4 I. В соответствии с комментируемым пунктом граждане Российской Федерации равны перед законом во всех областях гражданской, политической, экономической, социальной и культурной жизни независимо от их отношения к религии и религиозной принадлежности. Данное положение основано на ч. 2 ст. 19 Конституции РФ, согласно которой государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от отношения к религии, убеждений. Равенство граждан перед законом независимо от их отношения к религии и религиозной принадлежности предусмотрено также нормами специального законодательства, определяющего, соответственно, гражданские, политические, экономические, социальные и культурные права граждан (ст. 3 TK РФ; ст. 8 Основ законодательства Российской Федерации о культуре от 09.10.1992 № 3612-1; ч. 2 ст. 7 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»; п. 3 ст. 4 Федерального закона от 27.07.2004 № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» и др.). ф Важно отметить, что принцип равенства граждан перед законом независимо от их отношения к религии не исключает возможности дифференцированного подхода к определению их правового статуса. Так, в ряде случаев предусмотренный действующим законодательством объем субъективных прав и обязанностей граждан зависит от их отношения к религии. Прежде всего это касается священнослужителей. Понятие «священнослужитель» не раскрыто в нормах действующего законодательства и определяется внутренними установлениями религиозных объединений (см. определение Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18.01.2007 по делу № 33-23489). Например, к священнослужителям Русской Православной Церкви относятся лица мужского пола (епископы, священники, диаконы), прошедшие особый акт (чин) постав- ления на священную степень - рукоположение (хиротонию). Для обозначения лиц, чья профессиональная или основная деятельность связана с религиозными объединениями, комментируемый закон использует помимо понятия «священнослужитель» также понятия «служитель религиозного объединения», «религиозный персонал». Содержание данных понятий не раскрыто в законе. Основные особенности гражданско-правового статуса священнослужителей в Российской Федерации заключаются в следующем. Закон запрещает: допрашивать священнослужителей в качестве свидетелей об обстоятельствах, ставших известными им на исповеди (п. 3 ч. 3 ст. 69 ГПК РФ; п. 4 ч. 3 ст. 56 УПК РФ); привлекать священнослужителя к ответственности за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди (п. I комментируемой статьи); использовать (на контрактной основе) конфиденциальное содействие священнослужителя органам федеральной службы безопасности, органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятель ность, а также органам внешней разведки Российской Федерации (ст. 19 Федерального закона от 03.04.1995 № 40-ФЗ «О Федеральной службе безопасности»; ст. 17 Федерального закона от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»; ст. 19 Федерального закона от 10.01.1996 № 5-ФЗ «О внешней разведке»); лицам, имеющим должности в религиозных организациях (в том числе священнослужителям), входить в состав Совета директоров Банка России (ст. 19 Федерального закона от 10.07.2002 № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)»). Ф Священнослужители, включенные в общий или запасной список кандидатов в присяжные заседатели, исключаются из указанных списков в случае подачи ими письменного заявления о наличии обстоятельств, препятствующих исполнению обязанностей присяжного заседателя (ст. I Федерального закона от 20.08.2004 № ИЗ-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации»). ф Приказом Минздравсоцразвития России от 24.11.2004 № 280 «Об утверждении разъяснения „О порядке включения в общий трудовой стаж периодов работы священнослужителей в религиозных организациях и участия в совершении религиозных обрядов"» предусмотрено право священнослужителей на включение в общий трудовой стаж периодов служения в религиозных организациях и участия в совершении религиозных обрядов до вступления в силу Закона о свободе вероисповеданий, наделившего религиозные организации правами юридического лица-работодателя. Разъяснения по вопросу оценки пенсионных прав граждан из числа священнослужителей содержатся в письме Пенсионного фонда РФ от 18.04.2005 № JT4-25-26/3935 «Об оценке пенсионных прав граждан из числа священнослужителей». 2. Согласно комментируемому пункту гражданин Российской Федерации в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой. Данное положение основано на ч. 3 ст. 59 Конституции РФ. Согласно определению Конституционного Суда РФ от 22.05.1996 № 63-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Беловского городского народного суда Кемеровской области как не соответствующего требованиям Федерального конституционного закона „О Конституционном Суде Российской Федерации41» и постановлению Конституционного Суда РФ от 23.11.1999 № 16-П право на замену военной службы альтернативной гражданской службой является индивидуальным правом, т.е. связанным со свободой вероисповедания в ее индивидуальном, а не коллективном аспекте, а значит - должно обеспечиваться независимо о того, состоит гражданин в какой-либо религиозной организации или нет. Вместе с тем государству далеко не безразличен характер отношения религиозных организаций к исполнению их участниками (членами, последователями) воинской обязанности. He случайно для государственной регистрации местных религиозных организаций учредители представляют в соответствующий территориальный орган юстиции сведения об основах вероучения и соответствующей ему практики, в том числе об ограничениях для членов и служителей организации в отношении их гражданских прав и обязанностей, включая воинскую обязанность (п. 5 ст. 11 комментируемого закона). Так, согласно п. 6 основ вероучения и практики православных религиозных организаций Русской Православной Церкви (Московский Патриархат) «православному вероисповеданию не противоречит несение военной службы». Отношение Русской Православной Церкви к воинской обязанности закреплено также в таком внутреннем установлении, как «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» (приняты Архиерейским собором Русской Православной Церкви в 2000 г.), согласно которым «признавая войну злом, Церковь все же не воспрещает своим чадам участвовать в боевых действиях, если речь идет о защите ближних и восстановлении попранной справедливости» (разд. VlII «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви»). Свое отношение к воинской обязанности и военной службе высказали и другие конфессии. Например, согласно Основным положениям социальной программы российских мусульман, принятым Советом муфтиев России в 2001 г., «защита Отечества, интересов государства, забота о его безопасности - одна из важнейших обязанностей человека перед аллахом, дело благородное и достойное настоящего мужчины... Мусульманские организации готовы содействовать государственным органам в подготовке молодежи к службе в рядах Вооруженных Сил, считая ее долгом и обязанностью гражданина РФ». Вместе с тем отдельные религиозные организации придерживаются принципов пацифизма. Так, вероучение Свидетелей Иеговы не позволяет последователям этой организации «проходить воинскую службу, носить военную форму и брать в руки оружие» (п. 150 постановления ЕСПЧ от 10.06.2010 по делу «Религиозная община Свидетелей Иеговы в г. Москве иротив России»), Следует отметить, что не все религиозные организации одобряют несение военной службы их священнослужителями. Так, согласно внутренним установлениям Русской Православной Церкви священники не могут применять оружие, участвовать в боевых действиях или в условиях вооруженного конфликта проходить военную подготовку (в частности, применять приемы рукопашного боя или иных видов боевых искусств). Данный запрет установлен, в частности, 83-м правилом Святых Апостолов, согласно которому «пресвитер, или диакон, в воинском деле упражняющийся... да будет извержен из священного чина». До вступления в силу Федерального закона от 06.07.2006 № 104-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с сокращением срока военной службы по призыву» российское законодательство предусматривало право священнослужителей на отсрочку от призыва на военную службу и освобождение от военных сборов. В этот период в комментируемом пункте содержалось положение, согласно которому по просьбам религиозных организаций решением Президента РФ священнослужителям в соответствии с законодательством РФ о воинской обязанности и военной службе в мирное время предоставлялась отсрочка от призыва на военную службу и освобождение от военных сборов. Соответственно, до 6 февраля 2008 г. действовал Указ Президента РФ от 14.01.2002 № 24 «О предоставлении священнослужителям отсрочки от призыва на военную службу», предусматривающий предоставление отсрочки от призыва священнослужителям в количестве до 300 человек. В настоящее время в действующем законодательстве не имеется норм, предоставляющих священнослужителям право на отсрочку от призыва на военную службу и освобождение от военных сборов. Вместе с тем возможность предоставления этой категории граждан данного права на основании указа Президента РФ все же предусмотрена п. 2 ст. 24 Федерального закона от 28.03.1998 № 53-Ф3 «О воинской обязанности и военной службе», в соответствии с которой право на отсрочку от призыва на военную службу может быть предоставлено любым категориям граждан на основании указов Президента РФ. Представляется целесообразным издание такого указа. 3. Порядок прохождения альтернативной гражданской службы определен Федеральным законом от 25.07.2002 № ПЗ-ФЗ «Об альтернативной гражданской службе» и постановлением Правительства РФ от 28.05.2004 № 256 «Об утверждении Положения о порядке прохождения альтернативной гражданской службы». Альтернативная гражданская служба представляет собой особый вид трудовой деятельности, осуществляемой на основании трудового договора. Время прохождения альтернативной гражданской службы засчитывается в общий трудовой стаж и в стаж работы по специальности. Граждане проходят альтернативную гражданскую службу в органах и на должностях, перечень которых утвержден приказом Минздравсоцразвития России от 15.02.2011 № 135н «Об утверждении перечней видов работ, профессий, должностей, на которых могут быть заняты граждане, проходящие альтернативную гражданскую службу, и организаций, где предусматривается прохождение альтернативной гражданской службы». Допускается прохождение альтернативной гражданской службы в организациях Вооруженных Сил РФ, иных войсках и воинских формированиях. Расходы на проезд граждан, проходящих альтернативную гражданскую службу, к месту данной службы компенсируются в порядке, предусмотренном постановлением Правительства РФ от 05.10.2004 № 518 «Об утверждении Правил компенсации расходов, связанных с реализа цией права на бесплатный проезд граждан, проходящих альтернативную гражданскую службу». Срок альтернативной гражданской службы в 1,75 раза превышает установленный Федеральным законом «О воинской обязанности и военной службе» срок военной службы по призыву (ст. 5 Федерального закона «Об альтернативной гражданской службе»). Европейский Суд по правам человека не принял к рассмотрению жалобу, в которой увеличение срока альтернативной гражданской службы, по сравнению со сроком военной службы, трактовалось заявителем как «дискриминация на основании наличия у человека убеждений, не позволяющих ему носить оружие». В своем решении ЕСПЧ отметил, что такое увеличение срока является «способом подтверждения убеждений призывника и призвано предотвратить случаи отказа от несения военной службы ради личной выгоды и удобства» (решение ЕСПЧ от 06.12.1991 по делу «Аутио против Финляндии»)5. Граждане, прошедшие альтернативную гражданскую службу, зачисляются в запас Вооруженных Сил РФ (п. I ст. 24 Федерального закона «Об альтернативной гражданской службе»). В развитие положения комментируемого пункта п. 53 Инструкции об организации обучения граждан Российской Федерации начальным знаниям в области обороны и их подготовки по основам военной службы в образовательных учреждениях среднего (полного) общего образования, образовательных учреждениях начального профессионального и среднего профессионального образования и учебных пунктах, утвержденной приказом Министра обороны РФ и Минобрнауки России от 24.02.2010 № 96/134 предусматривает, что «в случае отказа отдельных граждан по религиозным мотивам от участия в проведении стрельб и изучения боевого ручного стрелкового оружия решение об освобождении от прохождения данной темы занятий принимает руководитель образовательного учреждения (начальник учебного пункта) на основании обоснованного заявления родителей (законных представителей), которое должно быть представлено руководителю образовательного учреждения (начальнику учебного пункта) до начала учебных сборов». Пункт 5 I. В силу комментируемого пункта никто не обязан сообщать о своем отношении к религии. Закон о персональных данных (ст. 10) запрещает обработку специальных категорий персональных данных, касающихся религиозных убеждений, за исключением случаев, исчерпывающий перечень которых установлен ч. 2 ст. 10 данного закона. В частности, допускается обработка общедоступных персональных данных; обработка религиозной организацией персональных данных членов (участников) соответствующей религиозной организации для достижения законных целей, предусмотренных ее учредительными документами, при условии что персональные данные не будут распространяться без согласия в письменной форме субъектов персональных данных. 2. В связи с приведенными положениями комментируемого пункта и ст. 10 Закона о персональных данных возникает вопрос о допустимых пределах применения п. 3 ст. 32 Закона о некоммерческих организациях в части требования о предоставлении религиозными организациями в органы юстиции сведений о персональном составе руководящих органов религиозных организаций. Такие сведения предоставляются некоммерческими, в том числе религиозными, организациями в органы юстиции в целях осуществления последними контроля за деятельностью данных организаций. В соответствии с приказом Минюста России от 29.03.2010 № 72 «Об утверждении форм отчетности некоммерческих организаций» к сведениям о персональном составе руководящего органа религиозной организации относятся сведения о лице, действующем от ее имени без доверенности, и сведения о персональном составе коллегиального руководящего органа религиозной организации (включая фамилию, имя, отчество, гражданство, данные документа, удостоверяющего личность, и другие сведения). Назначение (избрание) лица на должность в религиозной организации свидетельствует о наличии у него определенных религиозных убеждений. В связи с этим сведения о персональном составе руководящих органов религиозных организаций относятся к разряду персональных данных, касающихся религиозных убеждений. Предусмотренный ч. 2 ст. 10 Закона о персональных данных исчерпывающий перечень случаев, когда допускается обработка специальных категорий персональных данных, не устанавливает возможность сбора государственными органами персональных данных, касающихся религиозных убеждений, в целях осуществления контроля за деятельностью религиозных организаций. Соответственно, органы юстиции при осуществлении полномочий в сфере контроля за такой деятельностью вправе требовать предоставления религиозными организациями лишь общедоступных персональных данных, касающихся религиозных убеждений членов их руководящих органов. К общедоступным персональным данным относятся, например, такие сведения о руководителе религиозной организации и членах ее руководящего коллегиального органа, которые включены в ЕГРЮЛ. 3. Специальное законодательство запрещает: получать, обрабатывать и приобщать к личному делу гражданского служащего не установленные федеральными законами персональные данные о его религиозных убеждениях (п. 3 ч. I ст. 42 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации»); сбор и внесение в личное дело сотрудника таможенного органа сведений о его религиозной принадлежности (п. 2 ст. 24 Федерального закона от 21.07.1997 № 114-ФЗ «О службе в таможенных органах Российской Федерации»); частному детективу - собирать сведения, связанные с религиозными убеждениями отдельных лиц (п. 3 ч. I ст. I Закона РФ от 11.03.1992 № 2487-1 «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации»). Вместе с тем в целях реализации прав, основанных на отношении к религии (религиозной принадлежности), гражданин должен сообщить о своих религиозных убеждениях. Например, для реализации прав, предоставленных законом священнослужителям, граждане должны сообщить о своей принадлежности к священнослужителям и представить подтверждающие документы. Для реализации права на замену военной службы альтернативной гражданской службой гражданин, религиозным убеждениям которого противоречит несение военной службы, должен согласно ст. 11 Федерального закона «Об альтернативной гражданской службе» обосновать это обстоятельство (подать в призывную комиссию мотивированное заявление, указать лиц, которые согласны подтвердить достоверность доводов о том, что несение военной службы противоречит религиозным убеждениям заявителя, представить иные материалы и т.д.). При этом согласно определению Конституционного Суда РФ от 17.10.2006 № 447-0 «По жалобам граждан Жидкова Михаила Александровича и Пильникова Олега Сергеевича на нарушение их конституционных прав статьей 11 Федерального закона „Об альтернативной гражданской службе"» из требования обосновать наличие убеждений и вероисповедания, препятствующих прохождению военной службы, вытекает обязанность призывника лишь «изложить соответствующие доводы»; такая обязанность те может рассматриваться как противоречащая статье 29 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них, поскольку процесс обоснования наличия убеждений вызван не принуждением гражданина, а его собственной инициативой - заменить военную службу по призыву альтернативной гражданской службой». 4. Никто не может подвергаться принуждению при определении своего отношения к религии, к исповеданию или отказу от исповедания религии, к участию или неучастию в богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях, в деятельности религиозных объединений, в обучении религии. Данное положение комментируемого пункта корреспондирует положению п. 2 ст. 18 Международного пакта о гражданских и политических правах, согласно которому никто не должен подвергаться принуждению, умаляющему его свободу иметь или принимать религию или убеждения по своему выбору. Аналогичная норма содержится в ч. 3 ст. 29 Конституции РФ, согласно которой «никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них». Соответствующий запрет распространяется на все формы принуждения, в том числе на физическое удержание граждан на богослужении (молитвенном собрании); незаконное воздействие на психику последователей религиозного объединения с помощью специальных средств (гипноза, кодирования и т.д.). В связи с этим определенный интерес представляет решение ЕСПЧ от 25.05.1993 по делу «Коккинас против Греции». В данном решении ЕСПЧ указывает на необходимость «провести различие между христианским свидетельствованием и неуместным прозелитизмом». Христианское свидетельствование, по мнению ЕСПЧ, «соответствует истинному евангелизму... как существенная миссия и ответственность каждого христианина и каждой церкви». Неуместный прозелитизм, с точки зрения данного суда, «представляет искажение и деформацию» христианского свидетельствова- ния и может выражаться «в деятельности, связанной с предложением материальных или социальных выгод с целью вербовки новых членов в церковь или в оказании неуместного давления на людей, находящихся в нужде или в бедственном положении; оно может повлечь за собою использование насилия». ЕСПЧ признал «неуместный прозелитизм» несовместимым «с уважением к свободе мысли, совести и религии других» и подлежащим наказанию в соответствии с государственным законодательством. В 2009 году Минюст России разработал и вынес на общественное обсуждение проект Федерального закона «О внесении изменений в некоторые федеральные законы в целях противодействия осуществлению незаконной миссионерской деятельности». В законопроекте был установлен запрет на осуществление миссионерской деятельности, сопровождаемой «предложением материальных, социальных и иных выгод с целью вовлечения граждан в религиозное объединение, либо угрозой применения насилия, психологическим давлением, манипуляцией сознания, т.е. осуществляемой вопреки воле лиц, на которые она направлена». В данной части законопроект в целом соответствовал выводам ЕСПЧ, содержащимся в решении ЕСПЧ по делу «Коккинас против Греции». Однако законопроект не был поддержан. 5. Комментируемый пункт запрещает вовлекать малолетних в религиозные объединения вопреки их воле и без согласия их родителей или лиц, их заменяющих. Приведенное положение основано на положении ст. 63 CK РФ, согласно которому родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей. К малолетним относятся дети в возрасте до 14 лет (п. I ст. 28 ГК РФ). Лицами, заменяющими родителей, являются опекун или усыновитель малолетнего ребенка. Вовлечение ребенка в религиозное объединение допускается с согласия обоих родителей, поскольку в соответствии с п. 2 ст. 65 CK РФ все вопросы, касающиеся воспитания и образования детей, решаются родителями по их взаимному согласию, исходя из интересов детей и с учетом мнения детей. Учет мнения ребенка, достигшего 10 лет, обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам (ст. 57 CK РФ). Согласие (несогласие) родителей на вовлечение малолетнего ребенка в религиозное объединение может быть дано как в устной, так и в письменной форме. Судебная практика по делам о вовлечении ребенка в религиозное объединение свидетельствует о том, что презюмируется согласие родителей на такое «вовлечение»; факт отсутствия согласия родителей (одного из родителей) должен быть доказан. Согласно определению Верховного Суда РФ от 22.07.1999 № 4-В99-103 при разрешении дел о вовлечении ребенка в религиозную организацию без согласия родителей суды не должны входить в обсуждение сущности соответствующей религии; членство одного из родителей в религиозном объединении само по себе не является основанием для передачи ребенка на воспитание другому родителю. 6. Комментируемый пункт запрещает обучать малолетних религии вопреки их воле и без согласия их родителей или лиц, их заменяющих. В соответствии со ст. 63 CK РФ родители имеют право на выбор формы обучения детей с учетом мнения ребенка. Приоритет родителей в сфере решения вопроса об обучении детей религии вытекает из положений ст. 5 Конвенции о борьбе с дискриминацией в области образования от 14.12.1960, ст. 13 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах от 16.12.1966 и других источников международного права, согласно которым «родители и законные опекуны вправе обеспечивать религиозное и нравственное воспитание своих детей в соответствии с собственными убеждениями». Пункт 6 I. Незаконное воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания может выражаться в незаконном закрытии православного храма, костела, синагоги, мечети, иного культового щания, срыве богослужения, запрещении проведения религиозного обряда, незаконном отказе в государственной регистрации религиозной организации и т.д. В развитие положений комментируемого пункта законодательство устанавливает следующие запреты: политическим партиям запрещается использовать символику, оскорбляющую или порочащую религиозные символы, а также символы, оскорбляющие религиозные чувства (п. 3 ст. I Федерального закона от 11.07.2001 № 95-ФЗ «О политических партиях»); запрещается использовать наименование политической партии, оскорбляющее религиозные чувства (п. 5 ст. 6 Федерального закона «О политических партиях»); запрещено размещение букмекерских контор и тотализаторов в зданиях, строениях, сооружениях, в которых расположены культовые и религиозные организации (ч. 2 ст. 15 Федерального закона от 29.12.2006 № 244-ФЗ «О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации»); в рекламе не допускается использование религиозных символов, объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации; не допускается прерывать рекламой и совмещать с рекламой способом «бегущей строки» религиозные телепередачи (ч. 6 ст. 5, ч. 4 ст. 14 Федерального закона от 13.03.2006 № 38-Ф3 «О рекламе»); наименование некоммерческой организации не должно оскорблять религиозные чувства граждан (пп. 3 п. I ст. 23.1 Закона о некоммерческих организациях). 2. За нарушение предусмотренных комментируемым пунктом запретов установлена, соответственно, уголовная, административная и гражданско- правовая ответственность. Уголовная ответственность предусмотрена за незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов (ст. 148 УК РФ); за надругательство над телами умерших либо уничтожение, повреждение или осквернение мест захоронения, надмогильных сооружений или кладбищенских зданий, предназначенных для церемоний в связи с погребением умерших или их поминовением (ст. 244 УК РФ). Административная ответственность наступает в соответствии со ст. 5.26, 28.3 КоАП РФ за воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него; за оскорбление религиозных чувств граждан либо осквернение почитаемых ими предметов, знаков и эмблем мировоззренческой символики. ф Оскорбление религиозных чувств граждан может быть осуществлено путем распространения сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию физических или юридических лиц в связи с их отношением к религии, вероисповеданием, религиозными убеждениями. В этом случае виновное лицо может быть привлечено к гражданско-правовой ответственности путем возложения на него обязанности опровержения порочащих сведений, компенсации морального вреда. Например, к гражданско-правовой ответственности привлекается лицо, использующее в рекламе рели гиозные символы, объекты культурного наследия, в том числе храмы (ч. 6 ст. 5 Федерального закона «О рекламе»). 3. Внутренние установления религиозных организаций предусматривают положения, касающиеся вопросов оскорбительного или непочтительного отношения к вероучению. Так, в резолюции Архиерейского Собора Русской Православной Церкви от 16.12.2010 «Об отношении Русской Православной Церкви к намеренному публичному богохульству и клевете в адрес Церкви» отмечается, что в случае «публичного богохульства» (т.е. «оскорбительного или непочтительного действия, слова или намерения в отношении Бога или святыни») «правовой защите должно подлежать достоинство Церкви как неотделимое от совокупного, коллективного достоинства всех ее членов». В резолюции подчеркивается, что международные акты, в частности Итоговый документ обзорной конференции по выполнению Дурбанской декларации и программы действий по борьбе с расизмом, расовой дискриминацией, ксенофобией и связанной с ними нетерпимостью от 24.04.2009, «подтверждают необходимость рассматривать случаи богохульства, включая богохульные акции, как унижение человеческого достоинства (диффамацию) религиозной общины, сообщества индивидов, объединенных одной религиозной верой». Однако российское законодательство не предусматривает такое понятие, как «достоинство юридического лица», в том числе религиозной организации. Правовой защите подлежит лишь «деловая репутация» юридического лица (ст. 152 ГК РФ), к которой судебная практика относит, главным образом, бизнес-репутацию. 4. Вопросы применения комментируемого пункта неоднократно рассматривались Государственной Думой Федерального Собрания РФ. [у7! В частности, постановлением от 18.03.1998 №2294-11ГД «О деятель ности некоторых российских телекомпаний» Государственная Дума Федерального Собрания РФ предложила Правительству РФ вынести письменное предупреждение телекомпании НТВ за показ художественного фильма режиссера М. Скорсезе «Последнее искушение Христа» в нарушение ст. 3 Закона о свободе совести и о религиозных объединениях, запрещающей воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, сопряженное с умышленным оскорблением чувств граждан в связи с их отношением к религии. [у7! В другом постановлении Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 12.02.2003 № 3627-III ГД «Об Обращении Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации „К Генеральному прокурору Российской Федерации В.В. Устинову в связи с проведением выставки «Осторожно: религия!"» содержится обращение к Генеральному прокурору РФ В.В. Устинову с просьбой незамедлительно провести проверку по факту разжигания религи озной вражды организаторами проведенной 16-18 января 2003 г. в Музее им. А.Д. Сахарова (г. Москва) выставки «Осторожно: религия!», которая, по мнению Государственной Думы, «унижает чувства верующих и оскорбляет Русскую Православную Церковь»6. Пункт 7 Исповедь представляет собой религиозный обряд. Правовое определение исповеди не предусмотрено нормами законодательства РФ. Используемый законодателем термин «исповедь» следует отличать от лексически сходных понятий «вероисповедание», «исповедание религии». В христианстве (прежде всего православии и католицизме) под исповедью понимается таинство покаяния в грехах. Сходные религиозные обряды (видцуй и тауба) имеются в иудаизме и исламе7. Исповедь предполагает сообщение гражданином сведений о своей личной жизни, поэтому предусмотренное комментируемым пунктом понятие «тайна исповеди» производно от закрепленного в ч. I ст. 23 Конституции РФ понятия «тайна личной жизни». В нормах законодательства РФ предусмотрены следующие запреты, гарантирующие тайну исповеди: запрещается допрашивать священнослужителей в качестве свидетелей об обстоятельствах, ставших известными им на исповеди (п. 3 ч. 3 ст. 69 ГПК РФ; п. 4 ч. 3 ст. 56 УПК РФ); запрещается привлекать священнослужителя к ответственности за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди (п. 7 комментируемой статьи). Определенные гарантии тайны исповеди содержатся и во внутренних установлениях религиозных организаций. Например, согласно внутренним установлениям Русской Православной Церкви - правилу 120 Номоканона при Большом Требнике (1625)8 - нарушившему тайну исповеди священнослужителю полагается строгая епитимия.
Каждое государство можно охарактеризовать по степени свободы его граждан. На сегодняшний день это ключевой принцип в деятельности многих стран. Однако были времена, когда личностной свободы попросту не существовало. При этом жизнь человека подвергалась жесткому регулированию со стороны государственной власти. Безусловно, такое положение дел никого не устраивало. Поэтому период Нового времени принято считать революционным, так как люди начали активную борьбу за свои права и свободы. В XXI веке права и свободы людей во многих государствах обеспечиваются и поддерживаются.
Российская Федерация в этом вопросе не является исключением. Повседневная жизнь её граждан строится на выработанных и подтвержденных годами конституционных принципах. При этом большое значение имеют положения о свободе совести и вероисповедания. Они гарантируют фундаментальные права человека, а также прямо влияют на его жизнедеятельность. Но свобода совести и свобода вероисповедания являются не только отдельными нормами основного закона, а целой системой нормативного регулирования специфических правоотношений в обществе.
Конституция и её нормы
Следует помнить, что свобода совести и свобода вероисповедания - это, прежде всего, конституционно-правовые положения или же принципы, на основе которых строится жизнь индивида и общества РФ в целом. В данном случае ключевое значение играет основной закон. Именно он дает жизнь представленным категориям. Конституция представляет собой акт высшей юридической силы, в котором закрепляются положения о политическом и правовом устройстве страны. Принципы Конституции также имеют высшую силу и являются основой для нормотворчества в каждой отдельной сфере. Если мы говорим о правах и то все без исключения нормативно-правовые акты не должны нарушать конституционные возможности общества, к которым относится свобода совести и свобода вероисповедания.
Принципы конституционного статуса личности
Деятельность человека во всех случаях должна осуществляться в рамках закона. Все, что выходит за созданные границы, будет правонарушением. Основными положениями, которые регулируют деятельность человека, являются конституционные принципы. Они показывают спектр возможностей, которыми владеет каждый из нас. При этом касаются разных сфер человеческой жизни. Те основные положения, которые непосредственно координируют существование общества, называются принципами конституционного статуса личности. Они являются классическими и в некотором роде основными положениями главного закона. К числу таких принципов можно отнести следующие: равноправие, свобода слова, недопущения ограничения прав, гарантирование правомочий, свобода совести и свобода вероисповедания.
Что такое свобода совести и вероисповедания?
Действующим законодательством РФ закрепляется множество ключевых для жизни населения принципов. Помимо того, Конституцией, как мы знаем, гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания. В большинстве случаев люди не понимают, что собой представляются упомянутые понятия. Невзирая на тот факт, что представленные возможности индивидов представлены в единой конституционной норме, они являются абсолютно разными правовыми конструкциями. Свобода совести - это возможность иметь любого рода убеждения, на которые никто не может влиять. А свобода вероисповедания представляет собой возможность исповедовать любую из существующих религий.
Тождественность понятий
Долгое время право на свободу совести и вероисповедания отождествлялось в форме единого правомочия. При этом считалось, что термины абсолютно равны. Однако данное утверждение является ложным. Проблема в том, что свобода совести характеризует возможность человека иметь свои мысли и убеждения по поводу любых событий и явлений которые его окружают. То есть каждый из нас имеет полное право критиковать действующую власть, законодательство, состояние экономики и т. п. Когда мы говорим о свободе вероисповедания, то мы имеем в виду ничем не ограниченную возможность быть приверженцем какого-либо религиозного верования. Помимо этого, данный принцип защищает права субъектов. Ведь, в соответствии с ним, никто не может угнетаться за свои религиозные взгляды и т. п. Учитывая представленные особенности, можно с уверенностью говорить, что свобода совести и вероисповедания - это абсолютно разные понятия.
История становления принципов
Развитие свободы вероисповедания и совести происходило на протяжении долгого времени. Последний принцип зародился во времена европейской Реформации. Идеологи данного движения утверждали, что католическая церковь с её убеждениями и иерархией совершенно не нужна обществу. Далее положение о свободе совести находит свое отражение в английской и которая была изобретена во Франции. Безусловно, ключевое значение в этом перечне имеет ООН. Именно она является основным международным правовым актом, который закрепляет представленный принцип. Что касается свободы вероисповедания, то долгое время это положение развивалось как часть возможности иметь свои убеждения. Однако ученые выяснили, что уже в Древнем Риме существовали задатки принципа свободы вероисповедания. Помимо этого, его становлению также способствовал английский Акт о веротерпимости, положения Варшавской конференции, российский указ "Об укреплении начал веротерпимости", отмена в Российской империи черты оседлости и т. п.
Российское законодательство о свободе совести и вероисповедания
Если говорить о нашем государстве, то на сегодняшний день в нем разработана целая система соответствующих нормативных актов, которые регулируют упомянутые в статье проблематики. Согласно существующей нормативной системе, представленные вопросы координируются положениями разных правовых сфер, а именно:
- положениями Конституции;
- Гражданским кодексом РФ;
- соответствующим федеральным законодательством.
Прежде всего, российское законодательство о свободе совести и вероисповедания закрепляется на уровне Конституции, а именно в статье 28. Согласно её положениям, каждому гарантируется право иметь собственные убеждения и т. п. При этом свобода вероисповедания характеризуется тем, что человеку дана возможность свободно выбирать, распространять убеждения соответствующего характера.
ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях»
Как уже указывалось ранее, в Российской Федерации существуют соответствующие законодательные акты, которыми регулируются гражданские правомочия в сфере религии и внутренней идеологии. Таковым является ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях». После Конституции этот акт можно назвать основным координатором соответствующих правоотношений. Данный федеральный закон закрепляет в себе конкретные формы гарантирования свободы совести. Его действие основывается на том, что Российская Федерация является светским государством, в котором не должно быть главенствующей или превалирующей религии. Поэтому разрешается полная свобода религиозной деятельности. Следует отметить, что упомянутым законом также регламентируется деятельность такого интересного субъекта, как религиозные объединения.
Особенности объединений религиозного характера
Представленный закон о свободе совести содержит в себе нормы, которые регулируют деятельность определенных социальных групп. Таковыми являются религиозные объединения. Подобные формации представляют собой группы, существующие на добровольной основе. При этом участники объединений должны постоянно проживать на территории РФ и использовать свою формацию для общего проповедования определенной веры. Помимо того, религиозное объединение считается таковым, если оно существует для следующих целей, а именно:
Совершение обрядов и церемоний;
Религиозное обучение;
Исповедание веры и т. п.
При этом деятельность религиозных объединений может быть остановлена по решению соответствующих органов государственной власти, если она противоречит действующему законодательству России или же нарушает права и свободы граждан.
Гарантии реализации свободы совести и вероисповедания
Нормы Конституции и действующего законодательства закрепляют целый ряд положений, которые обеспечивают упомянутые в статье права человека. Прежде всего, гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания положениями Конституции. Она содержит следующие обеспечивающие нормы:
- свобода совести и вероисповедания никем не может быть ограничена, исключением является государственная необходимость;
- каких-либо преимуществ или дискриминации в религии не может быть;
- люди могут не сообщать о своих привязанностях в религиозном плане;
- исповедь охраняется законом и является тайной.
Помимо этого, в федеральном законе «О свободе совести и о религиозных объединениях» также есть ряд гарантий. В большей части положения нормативного акта повторяют конституционные, однако существует некоторые особенности. Например, согласно Закону, человек может поменять воинскую службу на альтернативную, если она противоречит его религиозным убеждениям.
Ответственность за нарушение свободы совести и вероисповедания
Гарантирование человеческих возможностей подразумевает под собой существование нескольких уровней юридической охраны, которая проявляется в ответственности разной отраслевой направленности. При этом большую роль играет само нарушение права на свободу совести и свободу вероисповедания и негативные последствия, которое оно вызывает. Первое положение об ответственности закреплено в Конституции, а именно в части 5 статьи 3. Согласно её норме, деятельность, направленная на препятствие реализации человеком права на свободу совести и вероисповедания, сопряженная с применением насилия, преследуется федеральным законодательством. В соответствии с этой нормой существуют формы административной и уголовной ответственности. В первом случае правонарушение предусмотрено статьей 5.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. Что касается уголовной ответственности, то тут основную роль играет норма статьи 148. Она преследует деятельность, которая нацелена на препятствие или же нарушение права на свободу совести и свободу вероисповедания.
Разделение церкви и государства
Свобода совести и вероисповедания достаточно неоднозначно существует в государствах, где церковь не отделена от политической власти. В подобных странах представленные в статье принципы, по сути, являются идентичными. Примером тому можно назвать шариат, который основывается как на правовых, так и на религиозных положениях. Таким образом, в государстве, где церковь является еще и политической силой, фактически не обеспечивается фундаментальная людская свобода совести и вероисповедания. Статья Конституции в подобной стране не будет играть никакой роли или же иметь юридическую силу. Это крайне негативный фактор, так как он наглядно показывает ущемление природных человеческих прав.
Заключение
Итак, в статье мы попытались рассмотреть конституционные права, свободы совести, вероисповедания. В заключение следует отметить, что данные принципы являются важным элементом на пути к построению нового европейского общества, которое не будет сковано идеологическими предрассудками.
В современной России нормы международного права и международные договоры страны играют важную роль в обеспечении свободы совести и в регулировании деятельности религиозных объединений.Как уже отмечалось в предыдущей главе, Конституция Российской Федерации в ст. 15 ч. 4 установила, что если международным договором России установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Однако в современном мире еще не установилась единая точка зрения по вопросу, должны ли нормы международного права быть приоритетными по отношению к нормам национального права страны. Разные подходы к решению проблемы соотношения международного и внутригосударственного права, как справедливо отмечается экспертами в данной области, неслучайны. Они отражают не только личные позиции тех или иных авторов, но и реальные интересы соответствующих государств. Можно даже «проследить общую тенденцию: сторонники примата международного права чаще всего представляли интересы сильных держав, которые в течение длительного периода оказывали значительное влияние на развитие международного права и в силу этого в определенном смысле являлись международными законодателями. Таковыми выступали в первую очередь юристы США и в значительной мере Великобритании и Франции» .
Под лозунгами «коренным образом изменившегося мира» и изменения сущности международного права, якобы превратившегося из выразителя согласованной воли и интересов отдельных государств или групп государств в некоего выразителя общечеловеческих ценностей и интересов, сильными мира сего в лице «великих» держав и их союзников методически проводится мысль о необходимости утверждения безусловного приоритета международного права перед национальным .В то же время необходимо признать, что в случае, если страна - участник международного договора, принявшая обязательства по обеспечению свободы совести, будет в одностороннем порядке изменять применение этих обязательств на своей территории путем принятия национальных законов или иных правовых актов, международный договор утратит всякое реальное значение.
Во второй половине ХХ в. проблема защиты прав и свобод человека оказалась одной из центральных среди тех, внимание которым уделялось в международных конвенциях и соглашениях. Процесс освобождения личности от навязывания каких-либо воззрений и норм поведения сам по себе позитивен, ибо принуждение в вопросах духовной (в том числе религиозной) жизни в конечном счете всегда оказывается пагубным. Однако очень быстро обнаружилось, что свобода, включая свободу совести, может быть использована человеком и во вред себе и обществу. Свобода совести, предоставляемая носителям таких религиозных или псевдорелигиозных убеждений, которые своей деятельностью причиняют зло окружающим, оборачивается нарушением законных прав и интересов пострадавших от них и общественного порядка в целом.
Известный философ А. Н. Уайтхед писал: «Ничем не ограниченная свобода означает полное отсутствие какого бы то ни было принудительного объединения людей… Каким бы ни было данное общество, всегда найдется определенное число людей, которые иногда по складу характера, а чаще - по характеру своих действий оказываются антисоциальными элементами. И поэтому никак нельзя уйти от той банальности, что принуждение необходимо и что принуждение есть ограничение свободы. Отсюда следует, что требуется доктрина, способная совместить свободу и принуждение в обществе» .
Свобода личности, лишенная всяких ограничений, оборачивается разрушением общества: оно может существовать только в условиях необходимого взаимного частичного ограничения прав и свобод своих членов во имя поддержания своего единства и обеспечения жизнеспособности.
По словам видного современного специалиста в области государствоведения Г. В. Атаманчука, «сколько бы ни говорилось о свободе, исторически доказано, что сама она реализуема лишь в условиях порядка, когда все люди сознательно, по собственному пониманию уважают и ценят свободу друг друга» .
Институт прав и свобод личности - это безусловное достижение цивилизации, историческое завоевание, характеризующее высокий уровень развития социума и его прогрессивную направленность. Однако права и свободы личности не следует абсолютизировать, ибо это неизбежно приводит к вседозволенности и произволу, подготавливает почву для социальных конфликтов. Индивидуальная свобода не может быть беспредельной, она подлежит введению в определенные разумные рамки. Умеренное ограничение прав и свобод личности допустимо для устранения злоупотреблений правом и свободой .
Утверждение принципа господства права предполагает законодательное признание, закрепление и защиту всех юридически значимых аспектов свободы человека как духовной личности, как свободного, независимого и автономного субъекта во всех сферах общественной жизни (правовой, моральной, нравственной, эстетической, религиозной и т. д.) .
Под свободами следует понимать так называемые негативные права, т. е. права, основанные на требовании невмешательства в определенную сферу жизнедеятельности человека. (Например, свобода слова означает право человека говорить то, что он хочет, и право на невмешательство в этот процесс со стороны третьих лиц.)
Большинство современных правовых государств не ограничивается признанием лишь негативных (гражданских, личных) прав и свобод, а утверждает также права позитивные. Такие права для своей реализации требуют не только невмешательства, но и совершения конкретных положительных действий со стороны государства .
Современный специалист в области теории государства и права В. С. Нерсесянц пишет: «В современном правовом (и конституционно-правовом) словоупотреблении термин “свобода” обычно используется для обозначения гарантированной правом сферы автономии (самозаконности, своеправия) субъекта, внутри которой он вправе действовать по-своему, по собственному (свободному) усмотрению и выбору. Термин же “право” используется для обозначения правомочия субъекта на конкретно-определенное действие и поведение. Но в понятийно-правовом смысле эти термины равнозначны. Ведь право - это форма свободы, а свобода возможна лишь в форме права» .
Права человека представляют собой принципы, нормы взаимоотношений между людьми и государством, обеспечивающие индивиду возможность действовать по своему усмотрению (эту часть прав обычно называют свободами) или получать определенные блага (это - собственно права).
Сам термин «права человека» употребляется как в широком, так и в узком смысле. В узком значении - это только те права, которые не предоставляются, а лишь охраняются и гарантируются государством, действуют независимо от конституционного закрепления и государственных границ. К ним относятся равенство всех людей перед законом, право на жизнь и телесную неприкосновенность, уважение человеческого достоинства, свобода от произвольного, незаконного ареста или задержания, свобода веры и совести. В широком значении права человека включают весь обширный комплекс прав и свобод личности, их различные виды.
В исследованиях по политологии отмечается, что современная типология прав человека достаточно разнообразна. Наиболее общей их классификацией является деление всех прав на негативные (свободы) и позитивные. Такое разграничение прав основано на различении в них негативного и позитивного аспектов свободы. Как известно, в негативном значении свобода понимается как отсутствие принуждения, ограничений по отношению к личности, возможность действовать по своему усмотрению, в позитивном - как свобода выбора, а главное - как способность человека к достижению поставленных целей, проявлению способностей и индивидуальному развитию в целом.
В соответствии с таким пониманием свободы негативные права определяют обязанности государства и других людей воздерживаться от тех или иных действий по отношению к индивиду. Они охраняют личность от нежелательных, нарушающих ее свободу вмешательств и ограничений. Эти права считаются основополагающими, абсолютными. Их осуществление не зависит от ресурсов государства, уровня социально-экономического развития страны. Негативные права составляют фундамент индивидуальной свободы. Почти все либеральные права имеют характер негативного права.
В отличие от негативных, позитивные права фиксируют обязанности государства, лиц и организаций предоставлять гражданину те или иные блага, осуществлять определенные действия. Характер позитивного права носят все социальные права. Это, например, право на социальное вспомоществование, образование, охрану здоровья, достойный уровень жизни и т. п. Реализовать эти права гораздо труднее, чем права негативные. Осуществление позитивных прав невозможно без наличия у государства достаточных ресурсов. Их конкретное наполнение прямо зависит от богатства страны и демократичности ее политической системы.
Права человека носят характер индивидуального права. Cуществует и коллективное право, субъекты которого разнообразны. Это семьи, производственные коллективы, религиозные или национальные меньшинства и т. д. В последнее время в связи с активизацией националистических движений особую остроту приобрел вопрос о соотношении прав народов (наций) на самоопределение с основополагающими правами человека.
Права человека становятся реальностью лишь в том случае, если они неразрывно связаны с обязанностями людей. В обязанности граждан демократических государств входят: соблюдение законов, уважение прав и свобод других лиц, уплата налогов, подчинение полицейским предписаниям, охрана природы, окружающей среды, памятников культуры и т. д.
В. С. Нерсесянц отмечает, что «конституционно-правовой статус индивида представляет собой определенную систему, включающую в себя в качестве своих структурных частей следующие группы однородных (по сфере и предмету регуляции) прав индивида: личные (индивидуально-человеческие) права, политические права, экономические права, социальные права, культурные права. Личные (индивидуально-человеческие) права и свободы - это права и свободы, признающие и защищающие человека как отдельное природное и духовное существо, как свободную личность. К таким личным правам и свободам по Конституции относятся такие прирожденные и неотчуждаемые права человека, как… свобода совести, свобода вероисповедания (ст. 28).
Эти личные права по своему содержанию и сфере регуляции имеют индивидуально-человеческий характер. Они принадлежат человеку как человеку, определяют и защищают любого человека (а не только гражданина Российской Федерации) в качестве правового лица, субъекта определенной совокупности прирожденных и неотчуждаемых прав и свобод» .
Свобода совести - устойчивый международный термин. Он означает право на свободу выбора своего отношения к любой конкретной религии и к религии вообще, религии как таковой: быть верующим, последователем той или иной религии; не быть последователем ни одной религии и не следовать религиозной вере вообще; изменять свое отношение к религии - становиться и переставать быть приверженцем религии, иметь, менять, отстаивать свои убеждения относительно религии и действовать в соответствии с ними.
В международных документах, посвященных гарантиям прав человека и основных свобод, важнейшие из которых рассматриваются нами далее, используется устойчивый оборот «свобода совести, мысли и религии».
Свобода вероисповедания - право человека свободно следовать своим религиозным убеждениям, выполнять связанные с ними ритуалы, обряды, открыто заявлять о своей вере. Термин вероисповедание употребляется в следующих значениях: во‑первых, это религия, система убеждений о сверхприродной реальности; во‑вторых, конкретное, имеющее уникальное название направление (конфессия), обладающее определенным вероучением и практикой. «Свобода вероисповедания равнозначна свободе религии, религиозной свободе, то есть эти термины тождественны, - отмечалось А. В. Пчелинцевым. - Таким образом, в целях унификации терминологии и приведения отечественного законодательства в соответствие с требованиями международного права было бы возможным использовать в Конституции РФ и отечественном законодательстве термин «свобода религии». Можно констатировать, что свобода совести соотносится со свободой вероисповедания (свободой религии) как родовое и видовое понятия, как общее и частное» .
В то же время в международном праве и в российском законодательстве не применяется формально-логический подход, в соответствии с которым не требуется отдельное называние частного понятия (свобода вероисповедания) вместе с уже включающим его в себя общим понятием (свобода совести). Это обусловлено особой значимостью религиозной свободы, повсеместное признание которой произошло после многих веков кровопролитных религиозных войн и конфликтов, преследований религиозных меньшинств.
Необходимость отдельного дополнительного упоминания о свободе вероисповедания связана также с тем, что религиозные учения накладывают на своих последователей более строгие обязательства в поведении (отправление культа, соблюдение предписаний и запретов), нежели те правила, которыми руководствуются последователи атеистических или иных нерелигиозных убеждений. Обязательность соблюдения религиозных предписаний, являющихся жизненно важными для верующих, требует дополнительного внимания законодателя к обеспечению реальной свободы вероисповедания с учетом этой специфики религиозных убеждений.
Свобода совести - одно из основных личных прав человека. Она означает прежде всего свободу индивидуума от любого идеологического контроля, право каждого самостоятельно выбирать систему духовных ценностей. От свободы вероисповедания свобода совести отличается тем, что она - значительно более широкое понятие.
Свобода совести объемлет несколько возможных вариантов мировоззренческого самоопределения личности. Человек может стать верующим, последователем какой-либо из существующих религий или провозгласить новое религиозное учение. Он вправе придерживаться атеистических убеждений, отрицая существование Бога и (или) сверхъестественного (потустороннего) мира, бессмертие человеческой души. Личность может также разделять философско-мировоззренческие представления об устройстве бытия, не являющиеся религиозным учением, но содержащие представления об Абсолюте, Боге, трансцендентной реальности (например, философский объективный идеализм, некоторые оккультные учения). И наконец, личность может занимать нейтральную мировоззренческую позицию, устранившись от разрешения вопросов о бытии Бога, об истинности или ложности религиозных и философских учений. Некоторые люди считают, что эти вопросы недоступны познанию (агностики), другие же поглощены повседневными заботами и не имеют желания думать о религиозных вопросах.
Свобода совести защищает не только религию, но и иные мировоззренческие убеждения нерелигиозного характера (это не относится к политическим, экономическим, научным и иным подобным убеждениям). Согласно позиции, занимаемой Европейским Судом по правам человека, эти личные убеждения должны достигнуть определенного уровня убедительности, значимости, единства и важности .
В некоторых случаях возникает вопрос о том, могут ли права или льготы, предусмотренные национальным законодательством для верующих и религиозных объединений, распространяться на нерелигиозные мировоззренческие общественные объединения. Так, Государственный Совет Франции отказался признать за Союзом атеистов, также являющимся объединением граждан на основе общих убеждений об устройстве мира, право пользоваться некоторыми льготами, предусмотренными для культовых (религиозных) объединений, поскольку Союз атеистов не может, с точки зрения Закона, рассматриваться как объединение с целью отправления религиозного культа . Европейская Комиссия по правам человека сочла, однако, что во французском законодательстве в данном случае имеет место дискриминация по мировоззренческому признаку .
Свобода совести состоит из нескольких компонентов. Их можно логически свести к трем основным:
- свобода иметь любые мировоззренческие убеждения и изменять их,
- свобода действовать в соответствии с этими убеждениями,
- свобода распространять свои убеждения, верования.
Можно отметить, что распространение убеждений является частным случаем реализации права действовать в соответствии со своими убеждениями (большинство религиозных учений содержит положения о необходимости миссионерствовать, обращать в свою веру). Однако свобода слова, свобода распространения своих взглядов традиционно считается особо важной свободой, заслуживающей отдельного упоминания. Кроме того, свобода распространения убеждений и верований всегда «затрагивает другого», она означает возможность влиять на другую личность, пытаться изменить убеждения другого человека.
Следует отметить, что в международных документах в области прав человека, как правило, говорится о праве «исповедовать » («проявлять») религию или убеждения, но не «распространять» их. (Но в то же время международные документы гарантируют свободу человека выражать свое мнение, свободу слова). Также в международном сообществе существуют разногласия по поводу того, является ли неотъемлемой составной частью свободы совести, мысли и религии право человека пытаться обратить другого человека в свою веру.
В некоторых мусульманских странах отступничество от ислама карается законом. Отсюда естественным образом следует, что и попытка убеждать мусульманина изменить свои религиозные убеждения подвергается запрету. Например, правительство Малайзии утверждает, что запрет на прозелитическую деятельность среди мусульман не является ограничением права мусульман менять свою религию: «Если какой-либо мусульманин желает получить знания о другой религии или даже принять другую религию по собственной воле и по собственной инициативе, то законы, запрещающие прозелитизм, не могут ему в этом воспрепятствовать. Эти законы направлены лишь на защиту мусульман от попыток обратить их в другую религию» .
Однако Европейский Суд по правам человека, рассматривая жалобу миссионера Свидетелей Иеговы г-на Коккинакиса, счел, что «свобода исповедовать свою религию… включает в принципе право пытаться убедить своего ближнего… без чего “свобода изменения [своей] религии или верования”… оставалась бы мертвой буквой» .
Конституция Российской Федерации в статье 28, гарантирующей свободу совести и свободу вероисповедания, прямо устанавливает, среди прочего, право «распространять религиозные и иные убеждения».
Свобода действовать соответственно своим убеждениям органически подразумевает и «свободу не действовать» вопреки своим убеждениям. Эта свобода гарантируется, в частности, возможностями соблюдать религиозные запреты в отношении питания, одежды, других правил поведения, созданием института альтернативной гражданской службы.
Отсутствие убеждений не требует реализовывать себя в каких-либо формах социальной активности. Поэтому в отношении людей, безразличных к «проблемам вечности», не являющихся ни верующими, ни атеистами, свобода совести полностью сводится к ее негативному аспекту, к гарантии отсутствия внешнего принуждения изменить свою мировоззренческую позицию. Атеистам и в еще большей мере - верующим этого недостаточно, их мировоззрение требует проявить себя в действии. Атеистам в принципе достаточно обеспечить свободу слова и свободу собраний (конечно, в рамках недопустимости оскорбления верующих атеистической пропагандой).
Но для верующих, ввиду необходимости отправления богослужений, религиозных обрядов и ритуалов, свобода совести должна включать и позитивный элемент. Если декларирующее свободу совести государство не предоставляет верующим никакой возможности обзавестись земельными участками для строительства культовых зданий, помещениями для богослужений, то свобода совести в этих условиях оборачивается фикцией. (Речь не идет о другой крайности - о содержании конфессий за счет государства, но о том, что в отсутствие минимальных материальных возможностей для отправления религиозного культа реальная свобода совести существенно ограничена или вовсе не существует).
Сам термин «свобода совести», который, возможно, точнее было бы обозначить как «свобода сознания», содержит некоторую двусмысленность. Ввиду того, что под «совестью» принято понимать «чувство нравственной ответственности за свое поведение перед окружающими людьми, перед обществом» , термин «свобода совести» позволяет интерпретировать его также в качестве «свободы от совести», от морали и нравственности.
Однако термин «свобода совести» имеет в русском языке уже более чем столетнюю историю. Он возник в XIX в. в русской юридической и политической лексике наряду с терминами «веротерпимость», «религиозная свобода» и исторически означал, прежде всего, свободу личности от принуждения действовать (или бездействовать) вопреки своим убеждениям, своим моральным нормам, вопреки «голосу совести». В XX в. он вошел в постоянное употребление в советском и российском законодательстве как основной и наиболее общий термин, обозначающий право личности беспрепятственно совершать мировоззренческий выбор и действовать в соответствии с ним.
Споры вокруг двусмысленности термина «свобода совести» начались еще в царской России при обсуждении путей укрепления веротерпимости. Сторонники сохранения монополии Синодальной Церкви на миссионерскую деятельность иронически интерпретировали выражение «свобода совести» как «свобода от совести», то есть от моральных ограничителей. Иногда к обсуждению этой проблемы возвращаются и в наши дни .
Когда говорят о праве на свободу религии или убеждений, первое, что приходит в голову, - это право личности действовать в соответствии со своими сознательными убеждениями, свободно совершать (или не совершать) религиозные обряды и жить в обществе, в котором нет дискриминации по признаку убеждений. Но, как отмечает американский исследователь К. Дурэм, с точки зрения практики использование этих основополагающих прав на свободу религии сильно зависит от юридических структур, с помощью которых религиозные общины могут осуществлять свою деятельность. История изобилует примерами законов, ограничивающих индивидуальную религиозную практику путем отказа в юридическом признании определенных религиозных организаций . Неоправданные ограничения свободы создания религиозных объединений, несомненно, ущемляют личные права каждого верующего соответствующей конфессии, ограничивают его индивидуальную свободу совести. Но такие ограничения правомерны, если они связаны с противоправной деятельностью самого религиозного объединения.
В другой своей работе К. Дурэм обращает внимание на то, что существуют определенные условия, необходимые для возникновения религиозной свободы. В кратком изложении это: известная степень плюрализма; экономическая стабильность; политическая законность внутри общества. Кроме того, должно быть выраженное вовне желание со стороны различных религиозных групп и их приверженцев жить вместе друг с другом .
Идея религиозной свободы на протяжении длительного времени отрицательно воспринималась представителями многих традиционных конфессий. Пока идеал религиозной свободы рассматривался как простое порождение секулярных и антиклерикальных устремлений эпохи Просвещения, внутри традиционных религий сохранялось негативное отношение к свободе совести. В значительной степени это объясняет сопротивление исламских культур принятию международных норм о правах человека. По мнению К. Дурэма, необходимо выработать такое представление о религиозной свободе, которое совместимо с духовными ценностями, соответствующими как религиозным, так и секуляристским традициям. Но достижение какого-либо согласия в этой области остается чрезвычайно трудной задачей .
Известный католический богослов П. де Лобье отмечает: «Сегодня права человека являются практическим проявлением естественного закона, о котором избегают говорить; но без онтологического и антропологического обоснования права человека теряют свой характер абсолюта и становятся лишь волей демократического или иного большинства, которое превращается в высшую инстанцию» .
Он же пишет, что «сегодня Церковь, осудившая во времена Французской революции знаменитые идеи о правах человека, является их защитницей. Эти две противоположные позиции не вступают, однако, в противоречие. Изменился не только контекст, но и сознание, как в самой Церкви, так и в мире, который ей предназначено христианизировать. Опасаясь вчера превозносить человека, забывшего в Европе и особенно во Франции о духовном наследии, проникнутом христианством, она не противоречит себе, превознося сегодня тот путь к Богу, которым является Человек» .
Серьезное внимание православному подходу к проблеме свободы совести уделяют «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви». Там, в частности, говорится:
«Появление принципа свободы совести - свидетельство того, что в современном мире религия из «общего дела» превращается в «частное дело» человека. Сам по себе этот процесс свидетельствует о распаде системы духовных ценностей, потере устремленности к спасению в большей части общества, утверждающего принцип свободы совести. Если первоначально государство возникло как инструмент утверждения в обществе Божественного закона, то свобода совести окончательно превращает государство в исключительно земной институт, не связывающий себя религиозными обязательствами.
Утверждение юридического принципа свободы совести свидетельствует об утрате обществом религиозных целей и ценностей, о массовой апостасии и фактической индифферентности к делу Церкви и победе над грехом. Но этот принцип оказывается одним из средств существования Церкви в безрелигиозном мире, позволяющем ей иметь легальный статус в секулярном государстве и независимость от инаковерующих или неверующих слоев общества» .
«По мере секуляризации высокие принципы неотчуждаемых прав человека превратились в понятие о правах индивидуума вне его связи с Богом. При этом охрана свободы личности трансформировалась в защиту своеволия (до тех пор, пока оно не вредит другим индивидуумам), а также в требование от государства гарантий определенного материального уровня существования личности и семьи. В системе современного светского гуманистического понимания гражданских прав человек трактуется не как образ Божий, но как самодостаточный и самодовлеющий субъект»
«Современная международно-правовая система основывается на приоритете интересов земной жизни человека и человеческих сообществ перед религиозными ценностями (особенно в случаях, когда первые и вторые вступают в конфликт). Такой же приоритет закреплен в национальном законодательстве многих стран. Нередко он заложен в принципах регламентации различных форм деятельности органов власти, построения государственной образовательной системы и так далее. Многие влиятельные общественные механизмы используют этот принцип в открытом противостоянии вере и Церкви, нацеленном на их вытеснение из общественной жизни. Эти явления создают общую картину секуляризации жизни государства и общества.
Уважая мировоззренческий выбор нерелигиозных людей и их право влиять на общественные процессы, Церковь в то же время не может положительно воспринимать такой миропорядок, при котором в центр всего ставится помраченная грехом человеческая личность. Именно поэтому, неизменно сохраняя открытой возможность сотрудничества с людьми нерелигиозных убеждений, Церковь стремится к утверждению христианских ценностей в процессе принятия важнейших общественных решений как на национальном, так и на международном уровне. Она добивается признания легитимности религиозного мировоззрения как основания для общественно значимых деяний (в том числе государственных) и как существенного фактора, который должен влиять на формирование (изменение) международного права и на деятельность международных организаций» .
«Основные положения социальной программы российских мусульман», разработанные Советом муфтиев России, придавая высокое значение правам и свободам человека, отмечают также, что
«если права и свободы рассматриваются вне понятия вечной жизни, даруемой Аллахом, а именно - лишь как средство достижения благ земной жизни, то в этом случае нет объективного критерия, по которому могут быть четко проведены границы человеческой свободы, за которыми начинаются аморальность, произвол, анархия и тирания. (…) Согласно учению ислама, права и свободы человека устанавливаются по воле Всемогущего Творца как необходимое и позитивное средство достижения счастья в вечной жизни. Поэтому исламское учение придерживается “золотой середины” в понятии человеческой свободы»
Всеобщая декларация прав человека
(принята и провозглашена резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 10.12.1948 г.).
Статья 18. «Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в учении, богослужении и выполнении религиозных и ритуальных порядков».
Данная статья перечисляет основные аспекты свободы совести - право иметь религиозные или нерелигиозные убеждения, беспрепятственно изменять их, исповедовать их, в том числе сообща с другими (т. е. образовывая религиозное объединение) и действовать в соответствии с ними, реализовывать свои убеждения в различных видах социальной активности (например, миссионерство, благотворительность и т. д.).
Статья 29. «1. Каждый человек имеет обязанности перед обществом, в котором только и возможно свободное и полное развитие его личности.
2. При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только тем ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе».
Правозащитники либерального толка, цитируя это положение, как правило, делают акцент только на одной составляющей идеи, заложенной в эту формулу, - на недопустимости произвольных , необоснованных ограничений прав человека. Но есть и «вторая сторона медали». Это положение, основное содержание которого воспроизводится в статьях других международных пактов и деклараций, признает законной практику ограничения прав и свобод государством и устанавливает перечень оснований для введения ограничений.
Более того, вышеуказанная норма должна трактоваться в смысловом единстве с предшествующей ей ч. 1 статьи 29 Декларации, согласно которой «каждый человек имеет обязанности перед обществом». Таким образом, вопреки распространяемой некоторыми правозащитными организациями тенденции трактовать положения международных актов исключительно в духе апологии индивидуализма, приоритета интересов личности, Всеобщая декларация прав человека рассматривает отношения личности и общества в диалектическом единстве.
Международный пакт о гражданских и политических правах
(СССР подписал 18 марта 1968 г., вступил в силу для СССР 23 марта 1976 г.)
Статья 18. «1. Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это включает свободу иметь или принимать религию или убеждения по своему выбору и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком, в отправлении культа, выполнении религиозных и ритуальных обрядов и учений.
2. Никто не должен подвергаться принуждению, умаляющему его свободу иметь или принимать религию или убеждения по своему выбору.
3. Свобода исповедовать религию или убеждения подлежит лишь ограничениям, установленным законом и необходимым для охраны общественной безопасности, порядка, здоровья и морали, равно как и основных прав и свобод других лиц».
Пункты первый и второй созвучны содержанию ст. 18 Всеобщей декларации прав человека, посвященной свободе совести. Третий пункт близок по своей сути п. 2 ст. 29 Декларации и содержит исчерпывающий перечень мотивов, по которым допустимо ограничение свободы исповедовать религию или убеждения. Следует обратить особое внимание на то, что Пакт предусматривает возможность ограничения не самой свободы мысли, совести и религии, а только свободы исповедовать религию или убеждения, т. е. действовать в соответствии с ними. Свобода мировоззренческого выбора не подлежит ограничению и контролю со стороны государства, она реализуется во внутреннем мире личности (лат. «forum internum»). Никакие убеждения не могут быть преступными, запрещенными, пока они пребывают только внутри человеческого сознания. Для возникновения конфликта с законом убеждения, как минимум, должны быть высказаны.
В то же время внутренняя свобода человеческого сознания может быть нарушена недобросовестным внешним воздействием, включая обман, психологическое давление, и поэтому нуждается в защите законом от сторонних посягательств.
В отличие от неограниченной свободы мировоззренческого самоопределения, реализация убеждений во внешних действиях, совершаемых личностью, включая высказывания, подлежит законодательному регулированию в той мере, в которой они воздействуют или, по крайней мере, способны оказать воздействие на других лиц. Остается недостаточно определенным вопрос о правомерности ограничения свободы совести в случаях, когда человек, руководствуясь религиозными убеждениями, подвергает себя добровольному самоистязанию, самоумерщвлению, не нарушая при этом прав и законных интересов других лиц.
Статья 22. «1. Каждый человек имеет право на свободу ассоциации с другими…
2. Пользование этим правом не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусматриваются законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах государственной или общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других лиц».
Данная статья защищает в общем виде право людей создавать объединения и говорит о недопустимости немотивированных ограничений этого права. Отметим, что частным случаем реализации права на объединение является создание религиозных объединений, также гарантируемое данной статьей.
Статья 26 Пакта говорит о праве всех людей на защиту закона без всякой дискриминации, в том числе по религиозному признаку.
Всеобщая декларация прав человека и Международный пакт о гражданских и политических правах, среди прочего, в явном виде признают и защищают общинную сторону религиозной жизни, коллективную свободу вероисповедания, т. е. возможность создавать религиозные объединения.
Введение органами власти ограничений прав и свобод, защищаемых нормами международного права и международными обязательствами государства, предполагает, с точки зрения рассматриваемых документов, наличие веских оснований в подтверждение того, что эти ограничения действительно необходимы в демократическом обществе, а также соразмерны тяжести конфликтов и проблем, которые они призваны урегулировать.
Декларация о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений
(провозглашена Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 25 ноября 1981 г.)
в своей первой статье еще раз подтверждает право каждого человека на свободу мысли, совести и религии, которое может быть ограничено законом только в случаях реальной необходимости для общества. Запрещая в ст. 2 дискриминацию на основе религии или убеждений, Декларация адресует этот запрет не только государству, но и любому учреждению, группе лиц или отдельному лицу. Статья 2 определяет дискриминацию как «любое различие, исключение, ограничение или предпочтение, основанное на религии или убеждениях и имеющее целью или следствием уничтожение или удаление признания, пользования или осуществления на основе равенства прав человека и основных свобод».
Особый интерес для нас представляет то, что в данном документе имеется развернутый перечень конкретных свобод, в своей совокупности составляющих свободу совести.
Статья 6. «В соответствии со статьей 1 настоящей Декларации и с соблюдением положений пункта 3 статьи 1 право на свободу мысли, совести, религии или убеждений включает, в частности, следующие свободы:
a) отправлять культы или собираться в связи с религией или убеждениями и создавать и содержать места для этих целей;
b) создавать и содержать соответствующие благотворительные или гуманитарные учреждения;
c) производить, приобретать и использовать в соответствующем объеме необходимые предметы и материалы, связанные с религиозными обрядами или обычаями или убеждениями;
d) писать, выпускать и распространять соответствующие публикации в этих областях;
e) вести преподавание по вопросам религии или убеждений в местах, подходящих для этой цели;
f) испрашивать и получать от отдельных лиц и организаций добровольные финансовые и иные пожертвования;
g) готовить, назначать, избирать или назначать по праву наследования соответствующих руководителей согласно потребностям и нормам той или иной религии или убеждений;
h) соблюдать дни отдыха и отмечать праздники и отправлять обряды в соответствии с предписаниями религии и убеждениями;
i) устанавливать и поддерживать связи с отдельными лицами и общинами в области религии и убеждений на национальном и международном уровнях».
Данный документ, таким образом, существенно уточняет, какие именно возможности, с позиций международного права, должны быть предоставлены верующим гражданам и их объединениям во имя обеспечения свободы совести. Общее указание о возможности действовать в соответствии со своими убеждениями дополняется перечнем конкретных форм социальной активности, которые включает в себя эта возможность. Оговорка «в частности» указывает на то, что данный перечень не является исчерпывающим, т. е. что свобода совести подразумевает возможность совершения и иных, не упомянутых в данном акте действий.
Помимо международных правовых актов общемирового значения, в международном праве действуют региональные документы, признаваемые государствами - участниками какого-либо соглашения или содружества. Для России наиболее актуальными являются акты, действующие в Европе и в рамках Содружества Независимых Государств.
Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (подписана 4 ноября 1950 г., вступила в силу для Российской Федерации 5 мая 1998 г.)
(далее по тексту - ЕКПЧ).
Статья 9 ЕКПЧ состоит из двух частей. Часть первая практически тождественна тексту статьи 18 Всеобщей декларации прав человека:
«Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или придерживаться убеждений как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным образом в богослужении, учении и выполнении религиозных и ритуальных порядков».
Часть 2 статьи 9 говорит о том, что свобода исповедовать религию или придерживаться убеждений подлежит
«лишь ограничениям, установленным законом и необходимым в демократическом обществе в интересах общественного спокойствия, для охраны общественного порядка, здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц».
Статья 10 посвящена свободе выражения мнения.
«Каждый человек имеет право на свободу выражения своего мнения. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны государственных органов и независимо от государственных границ». Общая гарантия свободы распространения мнений и идей подразумевает, в частности, право беспрепятственного распространения религиозных убеждений.
Статья 11 защищает свободу собраний и свободу ассоциации (объединения). По тексту она близка к ранее приведенной нами ст. 22 Международного пакта о гражданских и политических правах.
Статья 14 запрещает дискриминацию. «Пользование правами и свободами, признанными в настоящей Конвенции, должно быть обеспечено без какой бы то ни было дискриминации по признаку пола, расы, цвета кожи, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, принадлежности к национальным меньшинствам, имущественного положения, рождения или по любым иным признакам».
Дискриминация выражается в нарушении равенства в пользовании конкретными правами и свободами. Поэтому жалобы на нарушение ст. 14 сопровождаются указанием на нарушение прав и свобод, признаваемых другими статьями ЕКПЧ. Для верующих и религиозных объединений дискриминация чаще всего проявляется в нарушении прав, защищаемых статьями 9, 10, 11 Конвенции.
Статья 19 Конвенции предусматривает создание Европейского Суда по правам человека. Принимая решения по делам, связанным с жалобами на неправомерное ограничение в том или ином государстве свободы совести, Европейский Суд руководствуется нормами статьи 9, в частности ее части 2, устанавливающей критерии допустимости ограничений прав и свобод.
Статья 2 Протокола № 1 к ЕКПЧ установила, что «никому не может быть отказано в праве на образование. Государство при осуществлении любых функций, которые оно принимает на себя в области образования и обучения, уважает право родителей обеспечивать такое образование и такое обучение, которые соответствуют их религиозным и философским убеждениям».
При рассмотрении дел Европейский Суд использует твердо установленный перечень вопросов:
1) Подпадает ли жалоба под действие статьи 9 Конвенции?
2) Имелось ли вмешательство в права, защищаемые ст. 9?
3) Было ли ограничение прав произведено в целях, перечисленных в части 2 ст. 9?
4) Было ли ограничение прав установлено законом?
5) Является ли ограничение «необходимым в демократическом обществе»? (Даже если законодатель, вводя ограничения свободы совести, преследовал предусмотренную Конвенцией цель защиты общественного порядка и др., ограничение может быть признано Судом неадекватно сильным, не соответствующим стандартам демократического общества).
Среди часто упоминаемых в специальной литературе и имеющих важное значение решений Европейского Суда по правам человека :
Судебное решение от 25 мая 1993 года по делу «Коккинакис против Греции». Заявитель, последователь учения Свидетелей Иеговы, был осужден греческим судом за попытку прозелитизма в отношении православной женщины. Греческое законодательство запрещает прозелитизм, понимая под таковым не всякие действия по распространению вероучения, а с использованием незаконных или аморальных средств. Суд пришел к выводу, что осуждение заявителя греческим судом не оправдано какой-либо насущной социальной нуждой, поэтому оспариваемая мера не является «необходимой в демократическом обществе… для защиты прав и свобод других лиц».
Судебное решение от 20 сентября 1994 г. по делу «Институт Отто-Премингер против Австрии». Власти Австрии по настоянию Инсбрукской епархии Римской Католической Церкви запретили ассоциации - заявителю демонстрацию кинофильма Вернера Шретера «Любовный собор», оскорбляющего религиозные чувства верующих. Заявитель утверждал, что имело место нарушение свободы слова, гарантируемой статьей 10 ЕКПЧ. Суд констатировал, что римско-католическая вера является религией подавляющего большинства тирольцев. Наложив арест на фильм, австрийские власти действовали в интересах обеспечения религиозного мира в этом регионе и для того, чтобы у отдельных людей не сложилось ощущение, что их религиозные представления стали объектом необоснованных и оскорбительных нападок. ЕСПЧ не признал нарушения статьи 10 Конвенции.
Судебное решение от 26 сентября 1996 года по делу «Мануссакис и другие против Греции». Заявители, Свидетели Иеговы, подверглись судебному преследованию в Греции за то, что они использовали молитвенное помещение, не получив предварительно разрешения, требуемого законом. Суд пришел к заключению, что осуждение заявителей так сильно и непосредственно воздействовало на их свободу исповедовать свою религию, что оно не может быть расценено как соразмерное преследуемой цели и потому как необходимое в демократическом обществе.
Судебное решение от 24 февраля 1997 г. по делу «Калач против Турции». Заявитель, офицер Вооруженных сил Турции, был отправлен в принудительную отставку по причине принадлежности к фундаменталистской мусульманской организации и счел, что власти ограничивают его свободу вероисповедания. Суд указал, что статья 9 Конвенции защищает не любое деяние, мотивированное или вдохновленное религиозными или иными убеждениями. Суд пришел к выводам о том, что государства могут принимать для своих армий дисциплинарные правила, запрещающие тот или иной вид поведения, в частности враждебное отношение к установленному порядку, отражающему требования военной службы. Принудительная отставка заявителя была вызвана не его религиозными убеждениями, а поведением, несовместимым с воинской дисциплиной и светскостью государства.
Судебное решение от 24 февраля 1997 г. по делу «Бессарабская церковь против Республики Молдова». Власти Молдовы отказали в признании митрополии - заявительницы жалобы, отделившейся от Молдавской митрополии, канонически подчиненной Московскому Патриархату. Власти утверждали, что признание Бессарабской митрополии усилит конфликт между православными верующими и будет содействовать деятельности прорумынски ориентированных кругов и присоединению Молдавии к Румынии. ЕСПЧ счел, что утверждения о возможных политических последствиях создания Бессарабской митрополии не подтверждены конкретными доказательствами. Суд постановил, что отказ в признании церкви-заявительницы имеет такие последствия для религиозной свободы заявителей, что он не может считаться ни соразмерным преследуемой цели, ни необходимым в демократическом обществе, и таким образом было совершено нарушение ст. 9 Конвенции.
Судебное решение от 24 февраля 1998 г. по делу «Лариссис и другие против Греции». Три заявителя служили офицерами в одном подразделении ВВС Греции. Будучи последователями пятидесятнической церкви, они пытались обратить в свою веру нескольких подчиненных летчиков, а также гражданских лиц. Офицеры были осуждены греческим судом за прозелитизм. ЕСПЧ указал, что греческие власти были вправе принять меры с целью защиты нижестоящих летчиков-военнослужащих от недопустимого давления, оказываемого на них заявителями для распространения своих религиозных взглядов. Суд постановил, что не имелось нарушения ст. 9 Конвенции применительно к мерам наказания заявителей за прозелитизм в отношении подчиненных им летчиков, но наказание за прозелитизм в отношении гражданских лиц, не подчиненных заявителям, является нарушением статьи 9.
Судебное решение Большой Палаты ЕСПЧ от 18 марта 2011 г. по делу «Лаутси и другие против Италии». Заявительница, г-жа Лаутси, утверждала, что присутствие распятия в школьных классах государственных школ Италии нарушает ее право воспитывать детей в соответствии с ее собственными (атеистическими) убеждениями, защищаемое статьей 2 Протокола № 1 к ЕКПЧ. Первоначально в судебном решении от 3 ноября 2009 г. ЕСПЧ признал нарушение данного положения Конвенции. При повторном рассмотрении дела Большой Палатой ЕСПЧ было признано, что присутствие распятия в школьных классах не означает навязывания учащимся определенных религиозных убеждений. Если заявительница субъективно воспринимает присутствие распятия в классах, где учатся ее дети, как неуважение ее права воспитывать их, этого недостаточно, чтобы сделать вывод о нарушении Конвенции. Большая Палата ЕСПЧ отменила первое решение и сделала вывод об отсутствии нарушения Конвенции.
Решение от 3 декабря 2009 г. о неприемлемости жалобы от Тамары Скугар и других против России. Суд объявил неприемлемой как явно необоснованную жалобу православных граждан на то, что присвоение им против их воли индивидуальных номеров налогоплательщика (ИНН) противоречит их религиозным убеждениям, защищаемым ст. 9 ЕКПЧ. Суд посчитал, что при создании и применении внутренних процедур, подобных системе присвоения ИНН, от государства нельзя требовать принимать во внимание, как каждый отдельный гражданин может трактовать это обстоятельство в связи со своими религиозными убеждениями. Протест против использования ИНН в базе данных налоговой инспекции в какой-то мере аналогичен возражениям насчет размера или цвета шкафа для хранения государственных документов. Противоречие между религиозными убеждениями заявителей и правилами учета ИНН является случайным следствием применения объективной правовой нормы .
Российская Федерация была признана нарушившей ст. 11 (свобода объединения) с учетом положений статьи 9 Конвенции Решением ЕСПЧ от 5 октября 2006 г. по делу «Московское отделение Армии спасения против России» и Решением ЕСПЧ от 5 апреля 2007 г. по делу «Саентологическая церковь г. Москвы против России». Оба дела были связаны с отказом в перерегистрации религиозной организации. Решением от 01 октября 2009 г. по делу «Кимля, Султанов и Церковь Саентологии Нижнекамска против России» Европейский Суд признал, что имелось нарушение статьи 9 Конвенции в свете статьи 11. Рассматривая это дело, Суд пришел к выводу, что требование предоставить при регистрации местной религиозной организации документ, подтверждающий существование религиозной группы на протяжении не менее 15 лет, не соответствует условиям ЕКПЧ.
Итоговый документ Венской встречи 1989 г. представителей государств - участников СБСЕ
(подписан 15 января 1989 г.)
Принцип 16 документа посвящен обеспечению свободы личности исповедовать религию и содержит перечень конкретных условий, создание которых для этого необходимо.
«16. С целью обеспечить свободу личности исповедовать религию или веру государства-участники будут среди прочего:
16.1 - принимать эффективные меры по предотвращению и ликвидации дискриминации лиц или объединений на почве религии или убеждений в отношении признания, осуществления и пользования правами человека и основными свободами во всех областях гражданской, политической, экономической, социальной и культурной жизни и по обеспечению действительного равенства между верующими и неверующими;
16.2 - способствовать климату взаимной терпимости и уважения между верующими различных объединений, а также между верующими и неверующими;
16.3 - предоставлять по их просьбе объединениям верующих, исповедующих или готовых исповедовать свою веру в конституционных рамках своих государств, признание статуса, предусмотренного для них в соответствующих странах;
16.4 - уважать право этих религиозных объединений:
Основывать и содержать свободно доступные места богослужений или собраний;
Организовываться в соответствии со своей собственной иерархической и институционной структурой;
Выбирать, назначать и заменять свой персонал согласно своим соответствующим требованиям и стандартам, а также любым свободно достигнутым договоренностям между ними и их государством;
Испрашивать и получать добровольные финансовые и другие пожертвования;
16.5 - вступать в консультации с религиозными культами, учреждениями и организациями с целью достижения лучшего понимания потребностей религиозных свобод;
16.6 - уважать право каждого давать и получать религиозное образование на языке по своему выбору или индивидуально, или совместно с другими;
16.7 - в этом контексте уважать среди прочего свободу родителей обеспечивать религиозное и нравственное воспитание своих детей в соответствии со своими собственными убеждениями;
16.8 - разрешать подготовку религиозного персонала в соответствующих заведениях;
16.9 - уважать право верующих и религиозных объединений приобретать и использовать священные книги, религиозные издания на языке по своему выбору и другие предметы и материалы, относящиеся к исповедованию религии или веры, и владеть ими;
16.10 - разрешать религиозным культам, учреждениям и организациям производить, импортировать и распространять религиозные издания и материалы;
16.11 - благожелательно рассматривать заинтересованность религиозных объединений в участии в общественном диалоге, в том числе через средства массовой информации».
В Принципе 17 государства-участники признают, что осуществление вышеупомянутых прав, относящихся к свободе религии или убеждений, может подлежать лишь таким ограничениям, которые установлены законом и совместимы с их обязательствами по международному праву и их международными обязательствами. Они будут обеспечивать в своих законах и административных правилах и при их применении полное и эффективное осуществление свободы мысли, совести, религии или убеждений.
Наряду с международно-правовыми актами по вопросам прав человека и основных свобод, ратифицированными Советским Союзом и Российской Федерацией, в настоящее время имеются подписанные Российской Федерацией документы, принятые в рамках Содружества Независимых Государств: Декларация глав государств - участников Содружества Независимых Государств о международных обязательствах в области прав человека и основных свобод (принята 24 сентября 1993 г.) и Конвенция Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека (подписана 26 мая 1995 г.).